ищу прекрасное зло
История номер два. Верю, что это еще не конец.
Пресса против прессы.
Два с половиной года спустя, особняк Тааффе в Вене.
-Ты это видел?
В его гостиной отчетливо пахло успокоительным, а по столу были в беспорядке разбросаны газеты. Некоторые лежали и на ковре. Мари протянула ему самую верхнюю. Премьер-министр бегло просмотрел статью и ,вложив в голос все доступную ему иронию, с самым зловещим видом продекламировал:
-Зачем свободы
Мне, кукловоду?
По нраву клетки
Марионеткам!
Реформы-глупость,
Порядок нужен!..
И так далее и тому подобное. Этот стишок кочует из одной газеты в другую с тех пор, как я стал главой правительства. Если бы я столько лет мусолил одно и тоже, меня бы давно выгнали и выгнали с позором. А рисунок мне уже как родной. Он символизирует бессилие либеральной прессы. Журналисты приходят и уходят, а я остаюсь. Тебе не стоит расстраиваться из-за такой ерунды, дорогая.
-Вот только меня раньше не было в числе твоих марионеток, дорогой Эдуард! Мне дорого обходиться роман с тобой! А как тебе это?
-«Как нам стало известно, верность не относится к числу добродетелей блистательной графини Лариш. Не прошло и трех лет после смерти якобы любимого ею брата, кронпринца Рудольфа, как эта ловкая дама была завербована Тааффе и теперь шпионит для него при дворе и в либеральных кругах. Она уже выдала ему…» Было бы кого выдавать! Все эти люди для меня не опасны, они не способны выработать ясную и четкую программу, а могут только разводить демагогию. Очередной газетчик, который всерьез надеяться сделать себе имя на очередной дутой сенсации. На твоем месте я бы не стал волноваться из-за дешевой газетной сплетни.
-Но ты не на моем месте! Императрица теперь не хочет даже слышать обо мне.
- Насколько мне известно, вы и так не были близки в последнее время. Мари, ты не можешь не понимать, что если бы ты стала моей женой, то ничего бы этого не было, они не настолько глупы. Я бы смог защитить тебя от подобного и защитил бы!
-Если бы ты ушел в отставку, наши отношения никого бы не волновали.
-Выйди за меня и нам больше не придется ни прятаться, ни скрываться, ни бегать от газетчиков. Я буду во всем с тобой советоваться.
-Замужество в обмен на отставку?
- Нет, Мари. Я долго шел к этой должности, политика –неотъемлемая часть моей жизни. Если бы я сейчас ушел, ты бы первая стала меня презирать.
- Если я выйду за тебя- это уже буду не я.
-Но ты ждешь от меня того же самого!
- Иногда мне нестерпимо хочется что-нибудь на тебя вылить.
-Это не твой уровень. Совсем не твой уровень. Давай успокоимся и сядем за стол переговоров( он давно заметил, что политические термины действуют на нее отрезвляюще). Так вот, насчет моей отставки…- граф умело взял паузу и расстегнул верхнюю пуговицу на жилете.- Наши споры хороши, только пока все в порядке. В относительном порядке. Но если так пойдет и дальше, то моя государственная деятельность не будет ни успешной, ни долгой. Меня не хватит на все сразу. Я умею решать политические проблемы, но иногда мне даже с либералами проще, чем с тобой. И все же мне по-прежнему необходима графиня Тааффе, необходима, как воздух.
-Если ты перешел к сравнениям, значит дело совсем плохо. Тяжелый день?
- Ты же видела, сколько я сплю. Если бы газетчики об этом знали, они бы потеряли и вдохновение, и прыть. Не помню, когда в последний раз у меня так болела голова…
- Так лучше?- графиня массировала ему виски, премьер-министр откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
- Ты просто волшебница. Что ты думаешь о «Винер Тагблатт»?
- Это была лучшая газета в Вене, но благодаря тебе ее редакцию разгромили, а издатель едва не погиб.
- Я здесь совершенно не при чем, просто полиция не справилась с толпой вандалов. Почему –то мне кажется, что Сепш все еще в столице, такие люди никогда не сдаются. Мари, у меня есть план.
-Судя по тому, как ты ожил, это план с большой буквы. И в чем суть твоего очередного коварного замысла?
-Нашего коварного замысла. Без твоего участия ничего не получится. Мы будем замечательно смотреться вместе, осталось навести справки, кто у нас лучший фотограф в столице. Даже позировать не придется, пусть снимает вот так просто, по-домашнему, дадим большое интервью на первую полосу, а лучше несколько…
-Осталось самое сложное: выбрать газету. Только не говори мне ,что ты…
-Собираюсь возродить «Винер Тагблатт». Сепш не просто вернется, он вернется как триумфатор!
Две недели спустя, вначале венские улицы, затем особняк Тааффе.
-Сенсация! Только у нас, в «Винер Тагблатт»! Премьер-министр влюблен в графиню Лариш! Племянница императрицы согласилась выйти за него!
- Как это замечательно!
-Как романтично!
-Все это ложь и подделка!
-А как же фотографии?
- Он нашел женщину похожую на графиню и заплатил ей!
- Они были вместе на параде!
-Вместе ходили на выставку! Нет, это правда.
-Он может лгать, но графиня-это другое! Она же сестра принца!
-«Винер Тагблатт» никогда не печатает фальшивок!
-Ах, какая красивая пара!
-Говорят, что это графиня и вступилась за любимую газету…
- Представляете, он делал ей предложение целых двенадцать раз!..
… Все фотографии были хороши, но особенно удался тот снимок, который граф назвал трогательным до тошноты. Это была та самая милая и домашняя сцена, отпозировав которую она совершенно точно узнала, что никакая голова у Тааффе никогда не болела, ему просто хотелось тишины и покоя. То с какой легкостью премьер-министр изобразил на лице выражение умиротворенного счастья, заставило ее подозревать в нем доселе скрытые актерские таланты…
-« Я влюбился в Мари, как только ее увидел… самая прекрасная женщина в Вене… встреча с ней изменила мою жизнь…» Что за сентиментальный бред! Думаешь, люди в это поверят?
- Правда там тоже есть. Чуть-чуть. Ты сама мне говорила, что политик должен быть более человечным, а у меня слишком много металла в голосе.
- Но ты же понимаешь, что второго Рудольфа из тебя все равно не получится.
-Я и не собираюсь быть вторым Рудольфом , я намерен стать первым Тааффе. Уверен, что Сепш никогда в жизни так не смеялся, мое интервью стало главным развлечением для всей редакции. А теперь посмотрим, что получилось у тебя: « Несомненно, Эдуард Тааффе является одним из лучших политиков нашего времени…» И это говорит женщина, которая хотела, чтобы я как можно скорее вышел в отставку! «Хотя мы часто спорим и принадлежим к разным партиям, я не могу не восхищаться…» Ты льстишь и льстишь неубедительно.
-Ты восхищаешься мной, я восхищаюсь тобой, мы оба рассыпаемся в комплиментах. Что же может быть естественнее?
- Ничего. Наша политическая акция прошла более чем успешно.
-Мы бы хорошо смотрелись на сцене, нам бы всегда доставались лучшие роли. Я люблю …с тобой спорить. Вот сейчас мы настоящие.
-Я люблю… тебя дразнить. Только так и можно не увязнуть в этом сентиментальном болоте. А теперь ждем опровержения. Если те две газетенки, что так тебя расстроили, его срочно не напечатают, то всем сотрудникам можно сразу пойти в рабочие. История нашего романа так по ним ударит, что их только на фабрику и возьмут…
Горжусь собой: они больше не сентиментальные и душевные. Гордилась бы еще больше, кабы не справедливое замечание Sunset, что так может вести себя только женатая пара с двадцатилетним стажем. И Тааффе вроде не совсем Тааффе. Но поскольку выбор был суров: либо не писать вообще , когда писать хочется, либо коллекционировать неточности, я выбрала второе. Обязуюсь, как только появится либретто на русском все отредактировать, а если будет совсем мимо образов, то удалю с дневника…
Пресса против прессы.
Два с половиной года спустя, особняк Тааффе в Вене.
-Ты это видел?
В его гостиной отчетливо пахло успокоительным, а по столу были в беспорядке разбросаны газеты. Некоторые лежали и на ковре. Мари протянула ему самую верхнюю. Премьер-министр бегло просмотрел статью и ,вложив в голос все доступную ему иронию, с самым зловещим видом продекламировал:
-Зачем свободы
Мне, кукловоду?
По нраву клетки
Марионеткам!
Реформы-глупость,
Порядок нужен!..
И так далее и тому подобное. Этот стишок кочует из одной газеты в другую с тех пор, как я стал главой правительства. Если бы я столько лет мусолил одно и тоже, меня бы давно выгнали и выгнали с позором. А рисунок мне уже как родной. Он символизирует бессилие либеральной прессы. Журналисты приходят и уходят, а я остаюсь. Тебе не стоит расстраиваться из-за такой ерунды, дорогая.
-Вот только меня раньше не было в числе твоих марионеток, дорогой Эдуард! Мне дорого обходиться роман с тобой! А как тебе это?
-«Как нам стало известно, верность не относится к числу добродетелей блистательной графини Лариш. Не прошло и трех лет после смерти якобы любимого ею брата, кронпринца Рудольфа, как эта ловкая дама была завербована Тааффе и теперь шпионит для него при дворе и в либеральных кругах. Она уже выдала ему…» Было бы кого выдавать! Все эти люди для меня не опасны, они не способны выработать ясную и четкую программу, а могут только разводить демагогию. Очередной газетчик, который всерьез надеяться сделать себе имя на очередной дутой сенсации. На твоем месте я бы не стал волноваться из-за дешевой газетной сплетни.
-Но ты не на моем месте! Императрица теперь не хочет даже слышать обо мне.
- Насколько мне известно, вы и так не были близки в последнее время. Мари, ты не можешь не понимать, что если бы ты стала моей женой, то ничего бы этого не было, они не настолько глупы. Я бы смог защитить тебя от подобного и защитил бы!
-Если бы ты ушел в отставку, наши отношения никого бы не волновали.
-Выйди за меня и нам больше не придется ни прятаться, ни скрываться, ни бегать от газетчиков. Я буду во всем с тобой советоваться.
-Замужество в обмен на отставку?
- Нет, Мари. Я долго шел к этой должности, политика –неотъемлемая часть моей жизни. Если бы я сейчас ушел, ты бы первая стала меня презирать.
- Если я выйду за тебя- это уже буду не я.
-Но ты ждешь от меня того же самого!
- Иногда мне нестерпимо хочется что-нибудь на тебя вылить.
-Это не твой уровень. Совсем не твой уровень. Давай успокоимся и сядем за стол переговоров( он давно заметил, что политические термины действуют на нее отрезвляюще). Так вот, насчет моей отставки…- граф умело взял паузу и расстегнул верхнюю пуговицу на жилете.- Наши споры хороши, только пока все в порядке. В относительном порядке. Но если так пойдет и дальше, то моя государственная деятельность не будет ни успешной, ни долгой. Меня не хватит на все сразу. Я умею решать политические проблемы, но иногда мне даже с либералами проще, чем с тобой. И все же мне по-прежнему необходима графиня Тааффе, необходима, как воздух.
-Если ты перешел к сравнениям, значит дело совсем плохо. Тяжелый день?
- Ты же видела, сколько я сплю. Если бы газетчики об этом знали, они бы потеряли и вдохновение, и прыть. Не помню, когда в последний раз у меня так болела голова…
- Так лучше?- графиня массировала ему виски, премьер-министр откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
- Ты просто волшебница. Что ты думаешь о «Винер Тагблатт»?
- Это была лучшая газета в Вене, но благодаря тебе ее редакцию разгромили, а издатель едва не погиб.
- Я здесь совершенно не при чем, просто полиция не справилась с толпой вандалов. Почему –то мне кажется, что Сепш все еще в столице, такие люди никогда не сдаются. Мари, у меня есть план.
-Судя по тому, как ты ожил, это план с большой буквы. И в чем суть твоего очередного коварного замысла?
-Нашего коварного замысла. Без твоего участия ничего не получится. Мы будем замечательно смотреться вместе, осталось навести справки, кто у нас лучший фотограф в столице. Даже позировать не придется, пусть снимает вот так просто, по-домашнему, дадим большое интервью на первую полосу, а лучше несколько…
-Осталось самое сложное: выбрать газету. Только не говори мне ,что ты…
-Собираюсь возродить «Винер Тагблатт». Сепш не просто вернется, он вернется как триумфатор!
Две недели спустя, вначале венские улицы, затем особняк Тааффе.
-Сенсация! Только у нас, в «Винер Тагблатт»! Премьер-министр влюблен в графиню Лариш! Племянница императрицы согласилась выйти за него!
- Как это замечательно!
-Как романтично!
-Все это ложь и подделка!
-А как же фотографии?
- Он нашел женщину похожую на графиню и заплатил ей!
- Они были вместе на параде!
-Вместе ходили на выставку! Нет, это правда.
-Он может лгать, но графиня-это другое! Она же сестра принца!
-«Винер Тагблатт» никогда не печатает фальшивок!
-Ах, какая красивая пара!
-Говорят, что это графиня и вступилась за любимую газету…
- Представляете, он делал ей предложение целых двенадцать раз!..
… Все фотографии были хороши, но особенно удался тот снимок, который граф назвал трогательным до тошноты. Это была та самая милая и домашняя сцена, отпозировав которую она совершенно точно узнала, что никакая голова у Тааффе никогда не болела, ему просто хотелось тишины и покоя. То с какой легкостью премьер-министр изобразил на лице выражение умиротворенного счастья, заставило ее подозревать в нем доселе скрытые актерские таланты…
-« Я влюбился в Мари, как только ее увидел… самая прекрасная женщина в Вене… встреча с ней изменила мою жизнь…» Что за сентиментальный бред! Думаешь, люди в это поверят?
- Правда там тоже есть. Чуть-чуть. Ты сама мне говорила, что политик должен быть более человечным, а у меня слишком много металла в голосе.
- Но ты же понимаешь, что второго Рудольфа из тебя все равно не получится.
-Я и не собираюсь быть вторым Рудольфом , я намерен стать первым Тааффе. Уверен, что Сепш никогда в жизни так не смеялся, мое интервью стало главным развлечением для всей редакции. А теперь посмотрим, что получилось у тебя: « Несомненно, Эдуард Тааффе является одним из лучших политиков нашего времени…» И это говорит женщина, которая хотела, чтобы я как можно скорее вышел в отставку! «Хотя мы часто спорим и принадлежим к разным партиям, я не могу не восхищаться…» Ты льстишь и льстишь неубедительно.
-Ты восхищаешься мной, я восхищаюсь тобой, мы оба рассыпаемся в комплиментах. Что же может быть естественнее?
- Ничего. Наша политическая акция прошла более чем успешно.
-Мы бы хорошо смотрелись на сцене, нам бы всегда доставались лучшие роли. Я люблю …с тобой спорить. Вот сейчас мы настоящие.
-Я люблю… тебя дразнить. Только так и можно не увязнуть в этом сентиментальном болоте. А теперь ждем опровержения. Если те две газетенки, что так тебя расстроили, его срочно не напечатают, то всем сотрудникам можно сразу пойти в рабочие. История нашего романа так по ним ударит, что их только на фабрику и возьмут…
Горжусь собой: они больше не сентиментальные и душевные. Гордилась бы еще больше, кабы не справедливое замечание Sunset, что так может вести себя только женатая пара с двадцатилетним стажем. И Тааффе вроде не совсем Тааффе. Но поскольку выбор был суров: либо не писать вообще , когда писать хочется, либо коллекционировать неточности, я выбрала второе. Обязуюсь, как только появится либретто на русском все отредактировать, а если будет совсем мимо образов, то удалю с дневника…