"Полдарк" 1975-76 гг.

Еще немного Джорджа и Элизабет из старой версии. Прям жаль, что нет ни перевода, ни субтитров, кроме первых 4 серий и 9 серии. Уорлегган у них прекрасен и даже внешне похож на книжного, Элизабет нравится мне меньше, но в некоторых сценах-да.

@темы: Фанфики

---

Фанфик по "Полдарку"

Внешность Джорджа я взяла из старой экранизации, он там больше по фигуре на внука кузнеца похож. И в кузнице его вполне представить можно.
В роли Джорджа- Ральф Бейтс, правда пришлось искать фото, где он моложе, чем в экранизации.
Время действия- до событий первой книги. И до первого сезона.



За воротами Кардью.

Глава 1.
-Джордж, ты заболел? – спросила она и скинула с него одеяло. Спать до обеда было вовсе не в привычках мужа. Крепкий, статный и красивый с лица Джордж никогда не болел. Может, он просто устал?
-Кто здесь?
-Это я, Элизабет. Твоя жена- она осторожно положила руку ему на лоб. Жара не было.
Элизабет как-то странно выглядела и говорила. И комната была непохожа на его спальню в Кардью. Что это за место? Убогое и бедное, оно неуловимо напоминало кузницу Люка Уорлеггана, его деда. Она давно уже не работала. Отец водил его туда в детстве и показывал. Чтобы он помнил, где началось их богатство. Чтобы не стал таким же распущенным и беспечным транжирой, как отпрыски местной знати.
Он покрылся холодным потом при мысли, что здесь почему-то оказалась Элизабет. Он предпочел бы с ней остаться наедине в более подобающей обстановке. А не в кузнице, где все напоминает о его ничуть не древней и не славной родословной. Но эта рука не принадлежала леди. У леди мягкие и нежные руки, а у нее –нет. Он что умер и попал в ад?
Волосы, небрежно повязанные платком, были красивого серебристого цвета. Нежный голос звучал с приятной и лестной для него заботой. Но она была далеко не такой изящной, не такой утонченной. Совсем не утонченной.
В полумраке ему вначале показалось, что это Элизабет Чайновет. Но нет, просто похожа. Джордж чувствовал не разочарование, а облегчение. Нечего такой леди как она делать в таком убожестве. Слабым его делала не болезнь, он никогда ничем серьезно не болел, а жалкая обстановка. Всюду, куда бы он не посмотрел, его глаза видели только убожество и бедность, невыносимые для Уорлеггана. И это не Элизабет, только ее жалкое подобие. Крепкая и здоровая девица, с румянцем, который Джордж нашел плебейским.
-Я… мы что теперь здесь живем?
-Мы давно здесь живем. Ты что забыл? Отстань, Бетси.
Тощая трехцветная кошка попыталась на него запрыгнуть, но Элизабет ловко ее скинула. То, на чем, он лежал едва ли можно было назвать кроватью. Он с трудом поднялся и вышел на солнце.
Окрестности его ничем не порадовали. Пруд. Куры. Огород. И лес.
Деревенская простушка, едва ли не большая простушка, чем его мать, она привычно копалась в земле. Загорелое лицо, веснушки, эта Элизабет выглядит старше и проще. А он как выглядит, что эта крестьянка его по имени зовет? Зеркал в такой лачуге разумеется не водилось.
В пруду отразилось потное давно небритое лицо. Оно казалось старше его двадцати трех. Простолюдины рано стареют и умирают тоже рано. А руки его по-настоящему испугали. Грубые мозоли и угольная пыль. Грязные ногти. Словно он на шахте работал. Это не руки джентльмена. Пройдут месяцы и месяцы прежде чем он сможет показаться в приличном обществе без перчаток. Джентльменом его делала хорошо пошитая одежда, ухоженные руки. И уверенность очень богатого человека. Его семья с трудом поднялась, так легко будет скатится обратно. Образование. Воспитание. Но главным было растущее богатство…
Кажется, этому Джорджу никакое хорошее общество не светило. Он никогда не носил приличный сюртук, к его космам едва ли прикасался парикмахер. Лохматые и сальные, они нуждались в стрижке. Вот же чучело. Увидь его таким Элизабет Чайновет, он бы от стыда провалился под землю. А этой Элизабет все нипочем. И смотрит на него без отвращения. Этой девице не помешало бы новое платье и волосы она могла бы уложить получше. Джордж холодно отметил, как много во внешности женщины зависит от ее происхождения и состояния.
Что он такого в их пруду увидел? Она ему воду помыться согрела и хотела в дом позвать. Но Джордж так странно себя вел. Был зол и мрачен. И на нее смотрел как… как на жабу.
И одет в обноски. Но хотя бы чистые обноски, чего о нем не скажешь. Как много зависит от мелочей. В пруду было жалкое подобие того человека, которого он привык видеть в зеркале в Кардью. В большом позолоченном зеркале. А сейчас его плебейское происхождение было видно всем и каждому. Не мистер Уорлегган, джентльмен и банкир, а кузнец Уорлегган смотрел на него из этого пруда. Такой же простой и грубый, как его дед.

@темы: Фанфики

---

Черновик

-В одном королевстве жила принцесса. Была она наследницей трона и должна была выбрать себе мужа и короля. Умерли ее родители и хотела править страной она сама. По сердцу выбрала принцесса себе жениха. Красив был её муж, образован, связан родством со многими могущественными людьми. И богат был. И ни в чем молодой супруге не перечил. Лишь одного не имел молодой принц-смелости. День коронации для них уже назначили, наряды уже сшили. Но внезапно началась война…
-А принцесса доспехи наденет и воевать пойдет? Как моя мама воевала?
-Нет. Это даже не про нее история. А в соседнем королевстве жила девушка. Самая красивая в той стране. Слава об ее красоте дошла и до короля. Этот король долго воевал с королевством принцессы, но победить так и не смог. И пришлось ему признать поражение и с позором вернуться домой. Армия его была уничтожена. Люди были злы на короля, а его страна была разорена. Подданные его роптали, всюду говорили, что король не достоин более ими править…
-А у него королевство совсем бедное было? Ни рудников, ни портов?
-Это не про короля история, а про девушку, что жила в его стране. Были у нее и дорогие платья и драгоценности. И женихи нашлись, несмотря на войну, потому что была она красавицей. Но не радовали они девушку. Отец ее погиб в бою, а мать сошла с ума от горя. Она хотела отомстить за смерть отца и чтобы к матери разум вернулся. И мечтала девушка о славе, о жизни, не похожей на жизнь своих знакомых…
Однажды в ворота их замка постучался богато одетый мужчина.Был он немолод, но и не стар. И видом своим походил на большого черного ворона.
-Он был оборотнем, да?
-Он сказал, что сможет излечить любую болезнь. Отвела его девушка к своей безумной матери. И мать исцелилась, она узнала свою дочь. В ту же ночь в их замке умерло несколько служанок, но этого на радостях никто и не заметил. А девушке таинственный гость сказал, что в ней живет великая сила. Что с этой силой можно изменить весь мир. И стала девушка учится у незнакомца, был он колдуном и учил он ее своему искусству. Она восхищалась своим наставником и верила каждому его слову. Он не был человеком, но девушку это не испугало…
-Она его полюбила, да? И человеком обратно сделала?
-Не хотел он быть человеком. Девушка-колдунья приехала к своему королю и сказала, что может ему помочь. Сказала она, что знает, как победить соседей. И армия ей для этого не нужна. Есть у нее сила, которая победит любого полководца. Восхищенный ее красотой и храбростью король влюбился в нее и предложил ей руку и сердце. Но девушка ему отказала и отправилась в соседнюю страну…
-И правильно. Зачем ей такое бедное королевство?
-Она славы хотела, а не королевства. А в соседней стране, куда девушка отправилась, жил один юноша. Был он братом принца, только незаконнорожденным Мать его рано умерла, а отец- богатый и знатный граф про сына и забыл. У него и так уже был наследник…
Ничему его не учили, кроме кузнечного дела. Жил он при кузнице, а когда у кузнеца не учился, то с капитаном замковой стражи тренировался. Занят он был так, что и умыться было некогда. И не было в том замке никого грязнее и оборваннее, чем он. Мачеха и отец говорили, что он уродлив и ни на что не годен. И только их семью позорит.Так было до войны.
А потом пришли захватчики. Целая армия. И долгая война с соседним королевством все изменила. Оказалось, что он-хороший полководец. И воин, которому нет равных. Люди сами выбрали его главнокомандующим и армия под его предводительством разбила армию соседнего короля. Все королевство называло его героем, по всей стране люди славили его имя.И только наследной принцессе он не нравился. После победы, после коронации ничего для нее не изменилось. Молодая королева все так же презирала его. За простую грубую одежду. За грубую речь. За бороду косматую. Но ей против воли пришлось пригласить его во дворец, чтобы вручить награду.Хотела она услать его подальше, на побережье с разбойниками воевать. Чтобы он сгинул там и больше никогда ей на глаза не показывался.
-Глупая какая королева. Он же её страну спас!
-Так потрудились над ним цирюльник и портной, что королева его и не узнала. И в тот вечер он всему дворцу показался куда лучше, чем их молодой красивый король. Не было в глазах его ни верности, ни уважения, но королева заглянула в них и влюбилась. Он же был горд и не простил ей злые слова и презрительные взгляды. Еле-еле упросила его молодая королева во дворце остаться и давать ей советы. Чтобы она больше никогда не судила людей по одежде.
Так он поселился во дворце. И захотел учиться, стыдно быть советником королевы человеку, который и свое имя написать не может. И читать не умеет. Услышал как-то он игру придворного музыканта и попросил научить его играть и петь
-И научился?
-Да, научился. Он многому научился. Был он упрям и никто в королевстве ни в чем герою бы не отказал. Никогда у него в жизни не было, чтобы все его желания исполнялись. Несколько месяцев прошло, и никто бы не назвал его теперь неотесанным или грубым. Или уродливым. Королева, жена его брата, с каждым днем в него все больше и больше влюблялась. Он же думал, что она только смеется над ним. Не верил полководец своей королеве.
И стала девушка-колдунья вместе со своим наставником жить среди бывших врагов. Написал ее король письмо, что жалеет о войне и что хочет долгого мира между их народами. И в доказательство своих намерений посылает он молодой королеве богатые дары и свою невесту как залог мира…
Увидел советник посланницу короля и забыл обо всем, кроме нее. А она смотрела на него и улыбалась. Руки у нее были нежнее шелка, глаза зеленее первой травы. И не видел он в ее глазах ненависти. Видел в них совсем другое чувство и боялся в него поверить.
Говорил девушке ее король, чтобы она остерегалась полководца. Что он погубил ее родину. Что не человек это, а чудовище. И что надо убить его, только так они победить и смогут. И она за смерть своего отца отомстит.
-И что? Она его убила?
- Не убила, даже не попыталась. Не увидела девушка врага и чудовище не увидела. Увидела она добрые глаза. И лицо его девушке-колдунье понравилось. Голос его был как бархат. Не виноват полководец был, что их армия вторглась в его страну. И что отец её в бою погиб.
Непривычно ему было, что в него может девушка красивая влюбиться. Да ещё из соседней страны, с которой они еще недавно воевали. До войны никто так на него не смотрел, как она, а после времени не было. Слишком многому нужно было ему научиться...
Поняла однажды девушка, что любит его. И он её полюбил.
Не хотел он помнить о вражде, о войне. Убрал он меч и взял в руки лютню. Песню сложил в ее честь. Спел ей, и она заслушалась. И поняла, что они могут быть вместе. Забыла она свой дом и своего короля. Исцелила она рану, которая долго его мучила. Тяжело далось это девушке-колдунье, много дней она не могла потом встать с постели, а в черных косах ее появились седина. И пришел в ярость ее наставник, сказал девушке, что не для того ей сила дана, чтоб ее на простого человека тратить. Да еще и на врага своего, она ведь сюда приехала, чтобы убить полководца. Умри он- и будет легко захватить королевство…
Девушка впервые со своим наставником поссорилась. Сказала она, что любит героя. Что будет его женой, что уже взяла его кольцо и согласие дала. И что завидует их счастью молодая королева. Пусть он лучше королем станет, из него хороший король получится. И готова она любую цену за его жизнь заплатить. Ничего ей не жаль для любимого.
Хорошо, сказал ее наставник, будь по-твоему. Ничего это не будет тебе стоить, только пусть отдадут ему королевство…
Многому научился полководец за те месяцы, что провел при дворе. Вышел он к людям и рассказал. что во дворце предатели, и сговорились они с врагом. Отец его и мачеха, хотели они власти, но молодая королева сама желала страной править. А соседний король обещал им власть над королевством, если они ему отомстить помогут. Что они похитили короля и королеву и убили их. Сама он похоронил брата и его жену. Как ни старался, не успел их спасти.
Пусть отныне охраняют побережье королевства днем и ночью, нет веры бывшему врагу. Хочет он отомстить за свое поражение и может напасть в любой момент.
Не все в эту историю поверили. Но никто против него в открытую не пошел. Помнили люди, что он королевство спас. И что ранен был тяжело. И что братом приходится убитому королю.А отца его и мачеху казнили прилюдно на площади. И полководец на казнь смотрел. Говорил народ на площади, что справедлив он, раз не пожалел и своего отца, и что лишь он один и сможет защитить королевство от захватчика.
И они поженились. А потом стали королем и королевой. И стал колдун-наставник советником нового короля. А прежних правителей заперли в тюрьме, что под дворцом была.
Хотел их новый советник и вправду короля убить. И свергнутую королеву тоже. Но запретил новый король, не желал он своему брату смерти. Разгневался советник и умерла мать девушки. А у его ученицы, новой королевы чешуя на правой руке появилась. Безобразная чешуя, но не отступился от нее муж. Узнал он, что она- колдунья. Но не испугался.
-И жили они долго и счастливо.
-Не долго, но счастливо. Стал полководец править вместо прежних правителей, но не было ему дела ни до чего, кроме молодой жены, что ждала ребенка.
Стал колдун-советник править. Несправедливо и жестоко. Но думали люди, что виноват в их бедах новый король. И королева-чужеземка.
И восстали люди против них. И стал предводителем восставших друг нового короля, с которым они на войне сражались вместе.
Однажды почувствовал новый король странную тревогу и страх. Оставил он свою жену и спустился к свергнутой королеве в подземелье. Королева заплакала и спросила его, чем заслужила такое предательство? Разве не он-тот герой, что спас ее королевство? Разве не знает он, что его именем творятся черные дела? Неужели ради этого он столько сражался? Неужели ему такая жизнь по душе? Неужто так хороша его жена-колдунья, что ради нее он предал себя?
Испугался новый король еще больше. Правда была в словах его свергнутой госпожи. Никогда она так с ним раньше не говорила. Думал он всегда, что она-равнодушная и жестокая, что ей и дела нет до простых людей. Поклялся он, что узнает, так ли страдает его народ, как она описала.
И ушел. Но не свергнутая королева с ним говорила. Настоящая королева выцарапала бы ему глаза за его предательство. Ненавидела она его теперь, как и многие в той стране.
А в облике свергнутой королевы была волшебница, мудрая и холодная, безразличная к людям.Давно соперничала она с наставником красавицы-колдуньи и ни один из них не мог победить. Силы равны их были…
Король оделся как простой солдат и ушел из дворца послушать, что говорят люди о нем. Дороги ему были молодая красивая жена и наследник, но дорожил он славой своей и любовью народа.
- Вот зря он ушел, его и убить так могут.
-А красавица-колдунья всюду искала мужа. Спросила его, зачем ему нужно было покидать дворец? В простой одежде и без охраны? Много врагов у них, боится она за своего любимого.
Свергнутая королева сказала новому королю правду. Возненавидели его люди. Те же самые, что славили его еще недавно. И двух лет не прошло.
Не было ему ни в чем счастья, не находил он нигде себе покоя. Все ему стало вдруг ненавистно во дворце. Сказал король своей жене, что никогда он не любил ее. Что околдовала она его. Что любовь ее сделала из него чудовище. Радостно было ее наставнику, ликовало его черное сердце. Ничего он не любил в своем бессмертии, кроме крови и вражды. Были в удовольствие ему страдания людей, они умножали его силу.
Забыл король про свою семью, про свою жену и сына. Не мог он жить без чести, без совести и попросил он смерти у волшебницы, что хранила то королевство.
Попросила красавица-колдунья совета у своего наставника. Тот сказал ей, разве я не предупреждал тебя, что этот человек-твоя погибель? Убей его, убей прежних правителей и будет власть твоя долгой и прочной. Сила твоя вырастет. Не послушала его красавица-колдунья. Сказала, что нет у нее врага страшнее, чем её наставник. А мужа своего она сама спасет. И убивать никого не станет.
Явилась к ней соперница ее наставника. И сказала королеве, что есть место, где хранится волшебная стрела. Что исполняет она желания людей. Что путь туда долог и труден и не каждому он под силу.
Встретились они в тайном месте.
Взял предводитель восставших волшебную стрелу в руки и пожелал освободить королевство от тьмы. Вскрикнул наставник королевы и лишился своей силы. А девушка-колдунья не лишилась.
Больно было красавице-колдунье, руки ее горели от волшебной стрелы, но она терпела страшную боль и говорила, что хочет вернуть любовь мужа. Сказал он жене своей, что солгал ей, что любит её по-прежнему и что прощает.
И умер он, тихо и без мучений. Его единственным желанием была смерть, знала о том его жена-колдунья, но не могла поверить. И не было ее горю утешения.
-Трус он. И дурак. Правда, папа?
-Так и есть. А дальше... дальше узнала красавица-колдунья, что муж ее говорил с прежний королевой. И прокляла ее, пусть же предаст королеву всякий, кому она поверит. Как предал ее любимый. И друга своего мужа погрузила она в вечный сон.
Хотела красавица-колдунья уничтожить их всех, и наставника своего, и волшебницу и себя тоже. Зажгла она пламя высотой до неба. Черное пламя, ничего в ней не осталось, кроме ненависти. И жажды мести. И сгорела она в нем. А они были бессмертными и уцелели.
Радовалась волшебница, если бы умела радоваться. Победила она своего давнего врага и спасла королевство. А люди для нее были не дороже пыли. Она и забыла за века бессмертия, что такое человеческая жизнь.
А король соседней страны понял, что умерла красавица-колдунья. И поклялся женится лишь на той, кто будет похожа на его потерянную любовь.
Рианон её звали. А имени ее мужа никто и не помнит. Имя его было проклято и забыто. За то, что предал свою семью. Нет оправдания для предателя.
-А что с их сыном стало?
-Этого никто не знает. Некоторые говорят, что его колдун, лишенный силы, забрал и больше их никто не видел. Кто говорит, что слуги дворцовые убили его, ибо ненавидели его родителей. А иные говорят- что вырос сын колдуньи и отомстил за свою мать.

@темы: Фанфики

---

Что перемен любых сильней. Глава 4-5

Глава четвертая.

День четвертый.
Это было в Крепости, пять дней назад. Всего пять, а кажется, что целая жизнь прошла, что целая жизнь закончилась в тот проклятый день…
-Вы хотите судить Телля? Без доказательств, без свидетелей?
-Это не моя идея. Я бы его без суда убил. Из его же арбалета. Но Крил хочет устроить суд. С присяжными и публикой.
-Он же умный человек, то есть не человек, но все равно...я не хочу в этом участвовать.
-Ты что спятил, Элиат? Твое мнение никто и не спрашивал.
-Это плохая идея, очень плохая. Я готов сказать об этом лорду Крилу.
-Он уже все решил и без нас. Так что завтра в полдень у нас будет суд. Торжественно, в тронном зале. А потом казнь.
-Тоже торжественная, я полагаю. Я не буду в этом участвовать.
-У тебя нет выбора, верховный судья Кейла.
-Нет, уже нет. Поищи себе нового верховного судью.
Всего за пару мгновений серебряная цепь сложного плетения превратилась в рабский ошейник. Он снял ее с себя и отдал Ксаксу. Никогда бы не поверил, что из его сбывшейся мечты может такая дрянь выйти.
-К завтрашнему дню? Ты в своем уме? Считай, что я этого не слышал- цепь ему вернули и наградили таким взглядом, что кто-то другой мог бы и струсить. Ему же страшно не было. И уже не будет.
-Нет, забирай. Ты как лорд-протектор можешь сам его осудить. И приговорить. И казнить. Видеть всего этого я не хочу.
-Ради какого-то мятежника, ради какого-то ничтожества, да кто он такой...какого черта!
-Я возвращаюсь в Ксанию.
-Нет, ты никуда не поедешь. Ты наденешь свою цепь. Подготовишься. Скажешь все, что положено. А потом езжай куда хочешь.
-Элиат, ты правда приговоришь невиновного?
-Ренда, что ты здесь делаешь?! Тебе нельзя здесь находится!
-Я даю тебе час на размышления, Элиат. Ответ “нет” меня не устраивает. И помни про свою семью.
Больше он протектора не видел и видеть не хотел. А дальше были Крил, Глаз Шайтана и тьма…
-Еще вина! Эй, принеси мне еще вина!- услышали они, проходя мимо трактира. Казалось бы, ничего необычного, вот только Айрен почему-то застыл на месте.
-Это же Элиат. Судья Элиат- ужаснулся Ксакс, выглядел он так, словно чудовище встретил. А Вилл этого человека вспомнил и Вара тоже.
Про вино кричал буйный лохматый пьяница с редкой бородой. Судя по лицу и одежде он здесь не первый день. Вильгельм с трудом узнал этого гордого, но справедливого человека. Очень молодого для своей должности. Вот только молодым верховный судья больше не выглядел, на него смотрели глаза старика, а в свалявшихся волосах блестела седина.
-Мне нужно с ним поговорить.
-Разделимся. И поосторожнее там, “Айрен”.
Они зашли в трактир вдвоем. Вся компания неизбежно вызвала бы подозрения.. Вилл накинул капюшон на лицо и спину сгорбил. Рисковать по-глупому он не собирался.
Аруна ничего и сказать не успела. Леон быстро ее в сторону увел и положение объяснил. Им надо защищать принцессу, а не следить, чтобы кое-кто не наделал глупостей и не сдал их всех с потрохами. Арборейка нехотя согласилась и они вернулись на то же место, где утром был лагерь…
-Верховный судья?
-Уже нет. Из-за суда над тобой. Я не Ксакс, мне дороги мое имя и репутация- Элиат узнал его, значит не собирается выдавать. Уже хорошо.
-Прискорбно видеть,как человек ваших способностей пьянствует в трактире- а вот “Айрен” был в своем репертуаре. Совесть у бывшего врага была, но очень уж гибкая, гнулась во все стороны. И никаких мучений ему не доставляла.
-Мне не жаль моей должности. Она досталась мне нечестно. За дружбу с Ксаксом. За двенадцать лет дружбы.
Страшный человек пришел в трактир и сразу направился к безобидному пьянчуге в углу. Хищное недоброе лицо. Шипение. Угрожает? Запугивает? Пьяница или это не просто пьяница? Сегодня он уже убедился, что люди могут быть совсем не теми, кем кажутся.
-Нам нужно тихое место. Где можно поговорить без помех- блеск золота был для хозяина самым прекрасным зрелищем. Лучше любой красавицы. Он сам провел гостей за штору. К единственному столу. Слишком большому для троих. А потом послал к ним Виону. И предупредил, что гости не бедны, чтобы постаралась.
-Вот он, мама. Вот то чудовище, которое меня поймало. Он только притворяется музыкантом. На самом деле руки как клещи и глаза убийцы.
-Что желают господа?- очень даже приличный мужчина, и чего только Квинт испугался? Молодой, чистовыбритый, небедный. Хотя ей понравился бы любой, кто смог вразумить ее сына.
-Горячую воду- “Айрен” всыпал в кружку травы с рынка, получилось что-то черное и горько пахнущее. Он поморщился, но выпил. А потом попросил еще воды.
-Эль- пить в присутствии Ксакса ему не хотелось, заказал он только для вида. Их компания и так смотрится подозрительно. А служанка слишком уж радостно улыбается его спутнику. Все молча ждали, пока она уйдет. Есть никому не хотелось.
-Двенадцать лет, подумать только! Вижу, вы-храбрец, раз не сбежали в первый же год знакомства. Я бы на вашем месте сбежал.
-Вы -смелый человек, раз не стали судить меня за то, что я не делал. Спасибо, Элиат.
-Это стоило мне жены. Ренда приехала ко мне в Крепость. Каким я был дураком! Думал, что мне ничего не будет, что моя семья в безопасности. За день до суда, когда мы поссорились с протектором- мою жену убил Глаз Шайтана.
Он только-только забылся и перестал видеть мертвое лицо Ренды, как на тебе. На него с усмешкой смотрели серо-зеленые лорда-протектора народов Кейла. Ошибки тут быть не могло. Был бы Элиат трезв и при оружии- убил бы Ксакса на месте. Хоть и воином никогда не был, зато ненависть придала ему сил. Но слова тоже могут убивать, этот урок Крила он выучил хорошо.
Надо же было убраться из Крепости и столкнуться с Ксаксом здесь, в придорожном трактире. Что он делает здесь, да еще и за компанию с Вильгельмом Теллем? А повстанец вообще знает, кто это с ним? Этому юноше следует лучше выбирать спутников.
-Если вы не хотите больше быть верховным судьей, то можете снова стать судьей кантона. В королевстве есть люди, которым вы нужны. Живым и здоровым.
-Это вы про Ксакса? Он уже не человек, Ксакс- это гора трупов. Ручное чудовище Крила. Полностью контролируемое. Боящееся сказать хоть слово против своего хозяина.
Оценка друга, нет бывшего друга Ксакса была безжалостной. Котенок на плече “Айрена” угрожающе зашипел. Протектор был в ярости и кинулся на свою защиту.
-Вы не похожи на дурака. Как же так вышло, что человек с вашим умом за столько лет не понял во что ввязался? Что же вы не сбежали от такого ужаса?
-Вас и в самом деле зовут Айрен? - немного терпения. Стоит Ксаксу разозлиться, как он тут же покажет свое настоящее лицо. А оно такое, что лучше никому не показывать. Придется бывшему другу возвращаться к Крилу. Вот его месть. Настанет день и Ксакса с позором казнят. А он на это дело в первом ряду зрителей полюбуется.
Эти двое узнали друг друга. Ненавидящий шепот с двух концов стола был страшен. Ему только драки между старыми друзьям не хватало. Он наступил на ногу своему спутнику, но Ксакса было не остановить.
-Вам нечего сказать? А я знаю, почему вы не сбежали. Не захотели снова быть по ту сторону закона. Думали, что вам все достанется просто так и платить ничем не придется.
Интересно, есть у Элиата оружие? Руки он держит под столом и далеко не так пьян, как притворяется. Надо уходить отсюда и чем быстрее, тем лучше.
-Я в своей жизни только одну глупость сделал- поверил в Ксакса. И теперь за нее расплачиваюсь.
-Элиат, вы не хотите вернуться домой? У вас ведь есть дом- Ксакс заговорил совсем по-другому, но было уже слишком поздно. С этого и надо было начинать, а не с шантажа и обвинений.
-Говорите. вас зовут Айрен? А вас чего лишил наш лорд-протектор?
-Моего дома. И друга, который был мне как брат.
-Может, выпьете вина, Айрен? Хороший способ, помогает не убивать, когда очень хочется убить.
-Я, пожалуй, воздержусь. Искушение напиться и свалиться с вами под стол слишком уж велико. Причин у меня много. Как и у Вильгельма. Тут все кого-то да потеряли. У есть дети. Элиат?
-У меня остались дочери. В Ксании.
-Раз у вас есть дети, то почему вы не с ними?
Похоже, драки все-таки не будет. Вилл стоял у шторы и следил не подслушивают ли их. Хорошо хоть, что обоим хватало ума говорить как можно тише, а в трактире стоял гул. Как же ему все это надоело. Ксакс и его старые знакомые кого угодно выведут из себя. Мальчик, в котором с трудом угадывался воришка с рынка, отозвал его и спросил:
-Этот человек с вами...он ваш друг?
-Нет. Он мне не друг.
-Вы знаете, что это страшный человек? Убийца, наверно. Не верьте ему.
-Знаю. Но спасибо, что напомнил.
Вот так, Вилл. Помни, кто рядом с тобой. Сквозь магию, сквозь маски. Доверять Ксаксу? Никогда и ни в чем не стоило. Этот человек, где бы он ни был оставляет после себя только руины и пепел. И трупы. Много трупов.
-Похоже ваш отряд пополнился. Поздравляю, Вильгельм. Вы будете петь о его подвигах?
-Конечно. Как тут не спеть. Когда столько подвигов- насмешки в голосе не было, но он уже понял, что Ксакс развлекается вовсю. Неприглядная правда о нем Ксакса никак не смущала. Он из всего способен сделать представление. Имя вот себе придумал. Весело и легко смеялся. Ксакс вполне может притвориться кем-то другим, но ненадолго. Копни чуть глубже и вылезет наружу все тот же убийца. Без чести, без совести. Как бы ему объяснить все это неглупой, но ужасно упрямой принцессе? И Аруне тоже.
-Кажется, я вас знаю.
-Мне доводилось играть в Ксании.
-И во дворце тоже доводилось? А если я назову в трактире ваше имя, как долго вы проживете?
-Если со мной что-нибудь случится- вы получите все, чем я владею. После меня.
-Пошли отсюда.
Последнее, что Вилл увидел в трактире- это твердый и абсолютно трезвый взгляд Элиата. Бывший верховный судья смотрел на протектора холодно и с недобрым таким интересом. Приятным этот взгляд не был. В нем жила чистая, незамутненная ненависть. И уже никакого значения не имели ни помятое лицо, ни залитая вином одежда.
Кто тут притворялся? И кто из них с кем играл? Вот пусть и разбирались бы между собой. Два паука в закрытом кувшине. А он-то какого черта здесь делает?
Мама подошла к их страшному посетителю. Квинт нож схватил, а Танис как назло был занят с клиентом. Пьяным и буйным. А этот тихий и трезвый был, но куда опаснее.
-Господин, вы были так добры к моему сыну. Что я могу для вас сделать?- ей хотелось отблагодарить незнакомца хоть чем-то. Может, ему куртку надо постирать. Или сапоги почистить. Что сделать для бедняка она знала, но человек, спасший ее сына, бедняком не был.
-Добрым меня еще не называли. Никогда не называли- мигом развеселился Ксакс, узнав служанку из трактира. Комплименты он любил и нравится умел. Когда хотел этого.
-Можете, госпожа. Скажите капитану городской стражи, что вон тот человек, похожий на пьяницу- это верховный судья Элиат. Мы давно с ним знакомы, я хочу ему помочь.
-Я сейчас же расскажу. Спасибо вам- какой красивый мужчина и знает об этом. С манерами. И улыбка была хороша.
Страшный человек говорил с его матерью. И руку ей поцеловал. А мама...мама смотрела на него как заколдованная.
Худая и усталая женщина в фартуке улыбалась. Враг без труда обманул ее, вон как зарделась и побежала выполнять его поручение. А его она и не узнала. Эта женщина думала только о том, как прокормить семью. Как там объясняла Аруна? Узнают их только те, кто не являются врагами, кто не собирается сдавать их в обмен на награду.
-Мам, он тебе ничего не сделал?
-Тут некого боятся, Квинт.
Улыбка матери была молодой. А ведь она еще красивая. И не хотела, чтобы ее спасали. Страшный человек ей понравился. А потом мама сорвала с себя фартук и не слушая ругани хозяина, ушла из трактира.
-Признаться, мне давно не было так весело. Не каждый день можно столько нового о себе услышать.
-Он тебя узнал. И ненавидит.
-Плевать. Пусть ненавидит. Он Кр...никому не скажет.
Гости поссорились. Ушли они быстро, почти бегом. Жаль, что Квинт их разговор не слышал. Страшный человек говорил тихо, но зло. Интересно, кто он такой? Наверняка ведь служит Ксаксу. Но идти за ним нельзя. Надо проследить, куда мама пошла. Да так быстро, словно за ней гнался кто…
-В тюрьму его прикажешь бросить? Или в шахту?
-Посидит в Ксании в своих покоях. Поговорит с дочерьми. И решит, что было глупо ссориться со мной. Надо было сразу связать его и под конвоем отправить в мой замок.
Использует его. Использует их всех. Чувствовать себя марионеткой Ксакса было неприятно. Один день, а потом еще один. Сколько времени ему нужно, чтобы закончить дела, свести счеты? Сколько времени, чтобы развалить его отряд? Ксакс остался прежним. А остальное ему показалось.
-Элиат сделает так, как я хочу. У него нет другого дома, зато есть дочери. А Ксании может понадобится новый правитель.
Вряд ли человек, которого он видел сегодня, захочет кем-то править. И видеть что-то, связанное с Ксаксом. Но это же ученик Крила. Плевать он хотел на мнение другого и на его свободу выбора. И на справедливость тоже плевать. Только видимость, только ложь. И предательство.
-После стольких лет знакомства слышать про ручное чудовище...Элиат умен и никогда не был смелым. Не сказал бы мне этого, не будь так пьян. Наш альянс будет недолгим, Вильгельм.
-Хочешь вернуться в Крепость?
-Нет, не хочу. Магия скоро закончиться, потому что я не арбореец. Завтра все закончится.
Про недолгий альянс он уже слышал. И слушал не первый день. Пусть Ксакс и не лжет, но играет с ним. Со всем его отрядом. Не лгать и говорить правду-это не одно и тоже. А у него остался один вопрос, только один…
-Мои родители, Ксакс. Тоже не от твоей руки, не по твоей воле?
-Твой отец знал Крила, узнал его, назвал по имени. Ты сам это слышал. Что он такого знал, что нужно было его убить на месте? Что он знал про прошлую войну тьмы и света? И что знали родители принцессы? Я бы взял их в заложники. Он всегда так делал. Мой советник- как вежливо и официально. Мой хозяин-вот более точное слово. Тебе родители ничего не рассказывали про предыдущую войну? Она была, это знают все. Но никто в Кейле ничего не помнит, ничего не хочет говорить. Твой отец помнил. И твоя мать. И за это мне приказали их убить. Глаз Шайтана приказал мне их убить...если бы не это- мы могли бы договориться, могли бы объединится против него. Он-мой хозяин, но я-часть его силы.
Как-то в детстве Вилл видел на ярмарке, как водили кукол на веревочках. Чувствовать себя такой куклой было неприятно. Не нужны ученику Крила никакие вторые шансы. Ему было любой ценой достичь своих целей, а его отряд-это всего лишь инструмент, ничего больше. А потом обратно в Крепость, к возможностям и власти. Никуда от своего хозяина Ксакс не денется, во всяком случае надолго. Раз уж шахты по всему королевству проглотил и не поморщился. Слишком уж он привык к отсутствию совести. Привык, что все ему сходит с рук.
Принцесса. Аруна. И Калем, которая не может к нему прийти, хотя он и звал ее. Если его наставница не хочет встречаться с Ксаксом, то ее можно понять. Все, пора заканчивать.
Он хочет избавиться от компании врага и как можно быстрее. Как это сделать?
-Ты никогда не думал стать верховным судьей королевства? Законы, справедливость, тебе бы все это пошло.
Ксакс совсем заигрался, он даже потерял дар речи от такой наглости. А потом с трудом преодолел искушение взять арбалет и все закончить. Раз и навсегда.
-Еще одни поддельные выборы? Я видел, что осталось от предыдущего судьи. Тебе нельзя верить.
-Это вряд ли получится доказать. А Элиат был хорош и на своем месте. Королевство получило судью, которого невозможно подкупить. Это непросто, найти судью, не берущего взяток. Я не угрожал им ни оружием, ни ядом, коллегия просто выбрала самого способного.
-А что у тебя самый богатый кантон в Кейле- так это просто совпадение. Все, хватит! Я сыт по горло тобой и твоими играми.
-Завтра меня здесь не будет.
-Это я уже слышал.
Видимо, они все же перешли на крик, Вара пришла на шум и теперь смотрела на них с удивлением и испугом. Вот и хорошо, он ни драться, ни спорить с Ксаксом больше не собирался. Он просто хотел, чтобы этот человек исчез. Навсегда исчез. Из королевства и из его жизни.
-Я думала, что вы больше никогда не будете драться.
-Ваше Высочество, все в порядке, просто небольшой спор. Вы ведь согласитесь со мной, что Вильгельму пошла бы должность верховного судьи королевства?
-Конечно. Ты так хорошо придумал. Когда мы победим и найдем Стрелу- я так и сделаю.
-Вот когда победим и найдем, тогда и обсудим.
Слышать “мы” было мерзко, он не хочет иметь с этим человеком ничего общего, так что никаких “мы” не будет. Никогда. А сегодня ему впервые пришла в голову мысль, что ученик Крила может использовать против него Вару. Никакие они не союзники. Он всюду приносит хаос и разрушение.
Ксакс снова причесывал ее, как и вчера. Принцесса больше не возражала, хотя, кажется, догадалась, что ему случалось заплетать лошадиные гривы. Лошадей он любил, особенно белых, без единого пятнышка и разбирался в них. Много в чем разбирался и умел. А когда-то учил ее ездить верхом. Жаль, что все его таланты пошли прахом из-за Крила.
Если в Ксаксе и было что-то хорошее и настоящее- так это его привязанность к принцессе. Это единственное, что помешало ему выставить вон непрошенного союзника прямо сейчас. В такой компании никаких врагов и не надо, все само развалится и цель забудется, а он уже решил, что ученику Крила можно доверять. Не встретиться им сегодня бывший верховный судья- так бы дальше и думал. Но Вилл сегодня видел, что останется от человека, который по неосторожности поверит Ксаксу. Ничего не останется, кроме боли и ненависти. Ксакс его просто отбросит в сторону и пойдет дальше. Одним врагом больше, одним другом меньше- какая ему разница?
И Аруна с ним согласна. Они снова спорили с Ксаксом совсем как раньше, только он их больше ни разнимать, ни останавливать не будет. Просто посмотрит, что будет дальше. Арборейка помогает Ксаксу, а что будет если перестанет помогать?
-Это то, чего ты хотел? То, о чем мечтал? Королевство, которое тебя ненавидит.
-Не имеет значения чего я хотел, А про мечты я даже говорить не хочу. Из тебя Калем не получиться. Это она любит вести долгие душеспасительные беседы. Уже слишком поздно для меня. Я ничего не могу изменить.
-Раз ты бежишь...прячешься и бежишь...значит ты просто трус!
-Я тут не единственный, кого ты называешь трусом. Твое терпение меня прямо-таки восхищает, я бы так не смог- он насмешливо склонил голову перед Виллом, а на нее посмотрел с прежней ненавистью.
Аруна вспыхнула и ушла. Ксакс обладал удивительным талантом заставлять ее чувствовать себя дурой. Вот и теперь выставил ее дурой перед Виллом. Похоже, что из них и всех только Вилл и Дрого сохранили головы на плечах. Леон слишком уж любит театр, Вара рада получить обратно человека из своего королевского прошлого, а она еще никогда в жизни не чувствовала себя такой растерянной и слабой.
Он хочет разобщить их. Разделить. Зря он это сделал. Ничего у Ксакса не выйдет.
Этот день был богат на сюрпризы, а вечер и вовсе вышел незабываемым. Но точно последним, когда они сидели у костра вместе с протектором. Завтра его здесь не будет и больше он никакие аргументы слушать не станет. И Аруне слушать не даст.
-Ксакс...лорд Ксакс, вы меня слышите?
Со стороны леса наполз туман, а из него прямо на глазах соткалась фигура. Женщина. Нежное тонкое лицо, серебристые волосы, ласковая улыбка. На ней было что-то белое и развевающееся от невидимого ветра.
-Леди, что вы делаете так далеко от дома?- несмотря на красоту незнакомки радостным Ксакс не выглядел, скорее удивленным. И гостье так же поклонился, как кланялся ей во дворце.
-Меня послали за вами.
-Но хранительница Кейла запретила вам покидать мой кантон. Она может уничтожить вас.
-Хозяин послал меня.
-Мне нужен еще день, только один день. Разве я не защищал ваш народ?
-Мне приказано вернуть вас.
-Наш общий хозяин хочет найти себе нового ученика. Нового лорда для Ксании. Разве кто-то еще будет для вас также хорош, как я?
-Не будет. Никто не будет.
-Разве вы не хотите, чтобы я снова вернулся в Ксанию и все было как раньше?
-Я ведь могу тебя и заставить- глаза гостьи вспыхнули алым, ее ногти стали острыми и длинными, как кинжалы. А на нежных губах мелькнули клыки.
-Леди, вы больше мне не доверяете? Разве мы больше не друзья?- и без того красивый голос ученика Крила обрел и вовсе бархатную нежность. Когтистую руку он поцеловал без тени страха, а потом долго держал ее в своей. Существо, которое не было человеком, только печально вздохнуло, ее глаза снова стали серыми. Слушать Ксакса было опасно, его надо было сразу хватать и тащить, но так почти ни у кого не получалось. Вот и у нее тоже не вышло.
-Ты всегда был моей слабостью, Ксакс. Завтра после захода солнца. Ты обещал мне.
Когти и клыки исчезли, это снова была красивая женщина. А потом она истаяла вместе с туманом.
-Ты говорил, что никто нас не найдет- напомнил уставший от неожиданностей Вильгельм. Любоваться на старых знакомых Ксакса ему изрядно надоело. А если бы он сегодня опрометчиво не дал слово, то они бы всем отрядом прямо сейчас исчезли. И пусть бы их враг беседовал с нечистью в одиночестве, раз она ему так нравится.
-Это было неожиданно. Не думал, что Крил ее заставит.
-Она ведь не женщина, да? И не человек. Я никогда раньше таких не видела.
-Она-носферату, а при жизни была графиней, ее потомки и сейчас в Квисении живут. И как вы знаете, народы Кейла- это не только люди.
Принцесса ушла спать, вполне удовлетворенная его ответом. Страшной их гостья не была, скорее интересной. И Ксакс ей нравился, слишком нравился, чтобы при нем кого-то есть. На его обаяние и нежить откликалась.
-Это вампир. Ты притащил сюда вампира. А завтра за тобой кого пришлют? Нам только темных тварей здесь не хватает- и одного Ксакса было вполне достаточно. Он не так уж от тварей и отличался, разве что людей не ел.
-Она-высший вампир, сохраняющий память, разум и человеческий облик. Эта леди не пришла бы за мной, если бы не поужинала. Не без оснований считает, что после ужина она красивей.
Он не будет сегодня больше слушать Ксакса. А иначе все-таки возьмется за арбалет. Такой радости врагу Вилл не доставит. А тот из них, кто достанет оружие первым- тот и проиграет. Сейчас он пойдет спать. а завтра все закончиться. Если Калем чему его и научила, так это терпению.
-Оборотни, носферату...ты там всю нечисть у себя собрал?- почему-то Аруна уже и не удивлялась. Может, нежить тоже музыку любит. Может, засматривается на его профиль или глаза. Ксакса приятно слушать, ему хочется верить. А Дрого на оборотня бы посмотрел с удовольствием.
-Всегда думал, что нечисть-это Совет кантонов. А у меня вполне приличные подданные. Правда не все из них люди- на нечисть он похоже обиделся. А как таких существ еще называть? Любопытное место эта его Ксания. Даже жаль, что завтра все закончится. И жаль, что она туда никогда не попадет.
С трусом она, пожалуй, погорячилась. Ксакс им точно не был. Убийцей и предателем-да, но не трусом.
-После таких существ наверно сложно уживаться с людьми. И скучно- в Леоне проснулся интерес ученого, он бы не отказался побеседовать с бессмертной графиней, можно много пробелов в истории Кейла так заполнить. И монографию написать. А Ксакс и тьмой играет. И не безуспешно. Тьма его тоже слушает.
-Может быть, вы и правы, Леон.
-Зря я назвала тебя трусом. Забудь мои слова.
- Я уже забыл.
Бессмертная нежить с клыками смотрела на их странного союзника точь-в-точь как та девушка из кантона Трех рек. И тоже сделала бы все, чтобы Ксакс не попросил. Тоже купилась на его красноречие и голос. Он даже с темными созданиями делал, что хотел. А вот ей дурой быть не обязательно, его обаяние на нее не действует. Совсем не действует.
Но все-таки в нем что-то есть. Что-то, ради чего ей не жалко своей крови. Где-то под тьмой, под жестокостью в нем живет другой человек. И этого человека Аруна боялась, как никогда не боялась ученика Крила. Тот, другой, был гораздо опаснее, ведь в него было так легко влюбиться.

Глава пятая.

К своим обязанностям Эндер относился серьезно, пугать своего законнорожденного титулованного брата ему нравилось. И лорду-протектору капитан стражи Равенны служил с удовольствием. Напуганные лорд Арлайт, леди Эрин и их прячущиеся при виде его дети были очень хороши. Угодить лорду Ксаксу было легко, он быстро понял, что протектор не любит аристократию. Очень не любит и не трудиться этого скрывать. Что было на руку Эндеру и сулило ему безграничные возможности. Цвета лорда-протектора он надел с радостью и носил с гордостью. Объятый страхом замок нравился ему куда больше прежнего. В доме своего брата Эндер больше не был нежеланным гостем, которого пускали разве что на кухню, да и то с неохотой. Теперь он вел себя здесь как хозяин. Захоти капитан и леди Эрин пришла бы согреть его постель, ее счастье, что он этого не хотел. Но сама мысль была приятна. Теперь он хозяин Равенны во всем, кроме титула. Но что стоит титул в сравнении с властью?
Уже под вечер к нему на прием пришла женщина. День был хорош, а впереди у него еще много таких дней будет…
-Мне нужен... ваш капитан...господин Эндер- с трудом проговорила она, задыхаясь так, словно бежала. И платье у нее было все в пыли.
-По какому делу?- спросил худой мужчина с жестким лицом. Он сидел за столом и сражался с пером и бумагой. В простой поношенной одежде, Виона не догадалась бы кто он, если бы не глаза. И не доспехи возле стола.
-У нас в трактире есть странный гость…
-Верховный судья? А он сможет сесть на лошадь? -спросил капитан, когда услышал про трактир.
-Нет, мой господин. Можно мне стакан воды?
Он был недоволен задержкой, но воду велел принести. Надел доспехи и приказал взять носилки. Новость была слишком хороша, чтобы быть правдой, но проверить все равно стоило.
К большому удивлению Квинта капитан стражи посадил его мать на свою лошадь и помчался в трактир. Хозяин при виде мамы в сопровождении солдат быстро спрятался у себя и больше не высовывался.
В каморке наверху Эндер с сомнением разглядывал грязного заросшего забулдыгу. Тот храпел на смятой постели, залитой вином и просыпаться от света и шума не собирался. Жалкое зрелище, не стоило и ехать ради этого.А на портрете было гордое лицо, исполненное достоинства. По-своему красивое. И вдобавок ко всему мужчина на портрете был еще и заметно моложе.
-Ты уверена, что это тот самый человек?
-Мой господин, если его искупать и побрить, то это будет один и тот же человек- настаивала женщина. Ее упрямство показалось ему подозрительным. Лорд-протектор объявил за поимку бывшего верховного судьи большую награду, немногим меньше, чем за голову Вильгельма Телля.
-С чего ты решила, что это пьяное чучело- судья Элиат?
- У мужчины, который мне велел пойти к вам были чёрные волосы и зеленые глаза. Одного роста с вами, господин. Он был молод, красив и с манерами. Вы наверно его знаете.- годами она молча терпела и ждала подходящего момента, чтобы изменить свою жизнь. И дождалась.
Капитан молчал. Мать его удивила. Враз побелевшее лицо Эндера сказало, кто был тот страшный человек. А мама была смелой, непривычно видеть ее такой. Но Квинту понравилось.
-Вы знаете, кто он?
- Знаю, госпожа. Вот ваша награда. Семьсот таринов. Несите его осторожно, иначе нас всех ждут шахты. Этот человек нужен лорду Ксаксу живым и здоровым.
Ответ был написан на лице Эндера. Капитан все понял. Власть его сейчас и в самом деле больше, чем у сводного брата. Но так будет только пока правит Ксакс. Его тоже ждала награда. Но Эндер готов был служить и без жалованья, власть была куда лучше золота. Тарины хороши только для наемников, а у него есть кое-что поважнее туго набитого кошеля, у него теперь целый кантон есть.
Ужас и удивление подсказали Квинту правду. Насчет убийцы он не ошибся. Солдаты унесли человека, который тоже был не тем, кем казался. А капитан теперь разговаривал с его матерью много вежливее. Только что не кланялся ей.
Внезапно Эндер вспомнил про манеры, которым его когда-то учили. Давно это было и мало ему пригодилось. Но у лорда-протектора был острый глаз, раз он смог увидеть в трактирной служанке что-то заслуживающее внимания. Лорд Ксакс отменно разбирался в людях и умел добиваться преданности. А служить ему можно по-разному.
-Как вас зовут, госпожа?
-Виона, мой господин.
“Мой господин”-ласкало слух и за месяц еще не успело ему приесться. Смелая женщина, умная, она может быть полезна. И не только для их общего дела.
-Держите- Эндер вручил ей кристалл- Я буду рад, если вы загляните ко мне завтра.
Теперь и капитан видел, что эта женщина весьма недурна. Приодеть немного и можно вести в замок. Мысль посадить Виону за один стол с высокородной леди Эрин показалась ему заслуживающей самого пристального внимания. А его мать тоже служанкой была, только в замке, а не в трактире...
Квинт, пока сидел на крыше, видел и слышал все, что здесь было. Происходящее ему не нравилось, но вот мама...мама стала совсем другой. Стоило людям Ксакса уехать, как он вылез.
-Ты следил за мной. И все знаешь.
-Мама, ты догадалась, кто это был?
-Да. Никому не говори. Это будет наша тайна. Мы богаты, Квинт. Чего ты хочешь?
-Ты взяла деньги у Ксакса.
-Беднякам выбирать не приходится. Я не буду больше служанкой, свой трактир открою. Не хочу смотреть, как тебя повесят. Или в драке убьют, как твоего отца. Мы с тобой заслуживаем лучшей жизни.
Маме и впрямь было всё равно, чьи это деньги. Золото есть золото.Целое состояние.
Мать была решительной и смелой. И она больше не выглядела усталой. Мама была молодой, ее глаза сияли, на лице играл румянец. Как будто выпила вина. Взяла его за руки и начала танцевать по комнате. Она давно уже не танцевала и не была такой веселой...

День пятый.
Хорошо, что это последний день. Не будет он ждать до заката. Вот только ни Ксакса, ни Аруны в лагере не было.
Никаких угрызений совести протектор не испытывал. Он спал спокойно и жертвы ему не снились. Для его врага эти дни тоже были передышкой. Но стоило Виллу почувствовать что-то вроде жалости, как он сразу же ее задавил.
-Пора уходить. Сейчас соберем всех и исчезнем.
-Ксакс далеко не дурак, он слышал за четыре дня достаточно и понял, что проиграет- Леон был с ним согласен. Как бы не был хорош спектакль, но он слишком уж затянулся. Утром мысль расспросить графиню-носферату показалась ему на редкость бредовой. С чего он решил, что эта дама разговаривать с ним будет? А не вцепиться сразу в горло? Он ведь не Ксакс и никаких сделок с тьмой не заключал...
Без куртки было видно, что он и сложен как арбореец. И такой же худой. От него мылом пахнет, влажные волосы блестят на солнце. От царапин и следа не осталось. Впалые щеки чисто выбриты. Он и умереть не сможет, пока в зеркало на себя не посмотрит. И не причешется напоследок. А глаза при виде нее светятся как у голодного кота. Котенок тоже исхудал, кожа да кости. И уши. Страшное существо получилось, больше похожее на летучую мышь, обросшую шерстью. Она как-то и забыла уже, что Ксакс- избранный. Избранный тьмы.
-У тебя листья в волосах, позволь вынуть.
Пальцы ловкие и умелые жгли как огонь. Он молчал. Искренность Ксакса ее пугала. Когда его руки погладили ей шею Аруна не выдержала. Что изменит один поцелуй, одно объятие? Все равно он скоро умрет. Не придется ни о чем сожалеть, не будет времени.
-Спасибо, Аруна. Немного радости, немного надежды. Я так этого хотел.
-Какого черта ты влез в ритуал ничего о нем не зная?
-Утром мои гости перебили друг друга. Не у кого было спрашивать. Просвети меня, Аруна, хотя нет, лучше не надо. Жаль, что я больше не увижу Ксанию. Тебе бы там понравилось. Там горы. Ваши кошки, мне подарили пару. Море, Самый большой порт королевства.
-Зная тебя, там еще и самый роскошный замок.
-Да, там целый город в скале. Замок, в котором нет леди. Тебе бы он подошел.
-Это не больше, чем мечта.
-Разве мужчина может без мечты, Аруна? Сегодня мне приснилась прекрасная леди в черно-алом. Она была арборейкой и...
Ей стало страшно слушать дальше, опять поцеловала его, только бы он замолчал.И больше не сочинял ничего про их общее будущее.Нет у них будущего и никогда не будет. Вара права, не нужна ему никакая магия. Обаяния и голоса хватает. Аруна напоила своей кровью его зверя, от кошки там мало что осталось. Боли не было. Только от того, что никогда не сбудется.
Все равно она расскажет ему про ритуал до конца, хочет Ксакс того или нет. Или ритуал, или он вернется к колдуну в Крепость. Все равно мужчины, который ее обнимает уже не будет.
В лагерь они возвращались порознь.
Сегодня ее друг больше не улыбался. Изменчивое лицо, красота которого зависела от настроения теперь было усталым и мрачным. Забытая лютня лежала на земле. Он больше не играл. На ее памяти он никогда еще так плохо не выглядел.
-Ксакс, ты заболел?- Варе было его жаль. Очень. Вот ее желание и исполнилось. Но почему-то осыпавшийся дворцовый лоск ее не порадовал. Смерти она ему не желала. А забыть хотела разве что его предательство.
-Принцесса, ваш… защитник похоже прав. Мне не стоит здесь оставаться, рисковать вами я не хочу. Не хочу проверять, что еще придумает Крил- на слове “защитник” враг скривился. Хорошо скрываемая неприязнь вылезла наружу. Наконец-то. Калем была права и насчет терпения. Непривычная сдержанность и красноречие Ксакса легко объяснялись- сил сражаться у него не было. Все эти дни он мог только говорить. Кроме того, нашлись вещи и поважнее ненависти. А вот лгать и запутывать он любил и умел. Вчера на рынке он уже поверил, уже начал доверять Ксаксу…
-Я могу рисковать только собой. А не кем-то еще- выглядел враг и впрямь больным, видимо слова про ручное чудовище задели его куда больше, чем показывал. Ксакс и совесть- это несовместимо, ему и пытаться не стоило.
Они с Виллом никогда друг другу не нравились и не будут нравится, но кажется научились уважать друг друга. Ксакс даже говорил медленно и с трудом, и Вара его обняла. Человек, который гладил ее по волосам, не был ни обаятельным, ни блестящим. Больше не был. Зато впервые был честным. В той своей королевской жизни честность она здорово недооценивала.
-Что ты будешь делать дальше?
Как бы ей не заплакать. При виде Ксакса очень этого хотелось. Его холеная красота потускнела, хотя лорда-протектора никто красивым бы не назвал. Слишком сильно его уродовала жестокость. Вот бы вернуть все назад. Как внезапно приехавший во дворец Ксакс забирает у знакомого музыканта лютню и поет ей. История Кейла и соседних стран у него никогда не была скучной. Как они вместе смеялись над придворными. Он был единственным из ее знакомых, кого не заботил дворцовый этикет, ее единственный друг. Больше ничего этого не будет. Мать ему прощала все, вот и допрощалась. Ее суровая и подозрительная мама мертва.
Ей надо привыкать к новой жизни. Теперь у нее есть друзья. Защитники. Она не одна.
-Я спрошу у Аруны. Все равно передышка у вас будет. Не уверен, что смогу сесть в седло- какие у него неестественно спокойные лицо и голос. Мертвые. А у котенка крылья еще подросли, черные и перепончатые. И хвост стал голым как у крысы.
Аруна вернулась с кроликом. Но радостной она не выглядела. Наверно тоже Ксакса жалела. Леон и Вилл проверяли все ли они взяли, а ее бывший друг снова ее причесывал. В последний раз.
-Скажи мне, чем кончается ваш ритуал?
-Это безнадежно. И страшно. Тебе не стоит даже браться.
-Мне боятся магии? Она со мной всю жизнь. И мне по вкусу безнадежное дело.
-Ты даже не знаешь, чего тебе это будет стоить. Ты перестанешь быть человеком.
Ксакс безумно упрям. Упрямства у него хватит, а крови-нет. Жаль, что он не арбореец. Хотела бы она познакомится с ним по-другому.
-Я знаю. У меня еще есть немного времени. Как думаешь, кот из меня получится лучше, чем человек? И Крилу от кота никакой пользы. На трон-то его не посадишь. Я видел горных котов, красивые звери. Мне было бы приятно превратиться в кого-то столь же красивого.
А потом найти зеркало и любоваться собою. Котом он и впрямь будет хорош, вот только он не арбореец, а значит…
Понимание обожгло ее как удар плети в шахте. Ни в кого он не превратится. Он просто умрет. Бесследно исчезнет. Ни имени, ни памяти. Ничего.
Это всего лишь магия. И мужество. И профиль. И глаза.
-Это древняя магия. Более древняя, чем Калем и Крил. Если я исчезну, то и он будет слабее. У вас будет больше шансов. Но я никогда такого раньше не делал. Может, ты знаешь, Аруна?
-У нас будет передышка. Чтобы найти Хрустальную Стрелу-обрадовалась Вара, она все еще ему верила. Вилл, Леон и Дрого поняли, что ничего не получится и переглянулись. Не дело ему нужно, а восхищение в глазах Аруны. И дружба принцессы. Захотелось поиграть в бескорыстного героя? Пусть поиграет. Эта игра не будет долгой.
-Ты же арборейка, ты должна знать.
-Небольшая передышка. Ценой жизни.
-Моя жизнь уже кончилась. Я себя уже потерял. Когда нашли Глаз Шайтана и Крил получил назад всю свою магию. Ты поможешь мне, Аруна?
-Бесследно исчезнуть? От тебя даже памяти не останется. Как будто тебя и не было.
И без того бледное лицо стало совсем прозрачным. А потом на нем отпечатался такой ужас, и она наконец-то узнала, чего боится Ксакс. Не смерти, не ненависти и даже не совести. Он больше всего боится забвения.
-Этого я не знал. Мне не говорили. Совсем ничего не останется?
-Ничего.
-Может оно и к лучшему. Мне только Ксанию жаль, но они как-нибудь справятся и без меня. Я готов рискнуть.
Как странно, чем бледнее у него лицо, чем ярче сияют глаза. Никогда не видела такой счастливой улыбки и такой обреченной. Не будь Ксакс так красив, ей было бы куда легче. А птицу, которая так мерзко каркает хочется убить. Помогать ему совсем не хочется, но она же обещала. Боли не было, только тьма и холод, как-то слишком уж холодно. Ни разу пока помогала ему Аруна не чувствовала такого холода и...ужаса?
Противно, голова опять кружится, мысли путаются, и он забывает слова. Кровь капает слишком медленно, а память ускользает как змея. Мир выцветает до серого, он задыхается, на языке вкус пыли. Да еще это мерзкое карканье в ушах мешает сосредоточиться. Нет, самоубийство- это все-таки не для него. Что у него было в жизни, кроме сделки с Крилом длиной в семнадцать лет? Ничего не было. Ничего хорошего. Надо было раньше пробовать, до того, как они нашли Глаз Шайтана, а он заигрался. Поверил, что у него может быть другая судьба. “Дурак” услышал он в голове голос Крила. В шатер Калем он не войдет. Заклинание призыва он не сможет закончить. Все, время вышло.
-Я его не помню. Заклинание. Уходите. Скоро здесь будет Крил.
-Что будет потом?
-Ничего не измениться, все станет, как было, но… у меня была эта неделя. И никто у меня ее не отнимет.
Он устало ссутулился, только теперь это не было притворством. А на ногах стоял только потому что держался за дерево.
-Прощай, Ксакс.
Слов у него не нашлось и глаза выглядели погасшими. А когда поцеловал ей руку, то серые губы были ледяными.
Вот и все. Конечно, она-дура, но рада, что он не исчезнет бесследно. Не вождь. не герой и не арбореец. Просто Ксакс. Вот только он струсил. Все-таки струсил. Победило желание выжить любой ценой. Он отказался от свободы. От себя. Зачем вообще такая жизнь? Но сейчас ее народ делает тоже самое. Жуткое зрелище- ее родина.
Как же холодно, это не было магией ее народа. Что-то другое, безжалостное и чуждое, сожрет и не подавится. Кровь давно остановилась, а рука все еще болит. И в глазах щиплет. И друзья смотрят с беспокойством. Плакать она не будет, хоронить тут некого. Как же на него зла! И на себя тоже, на свои мечты, на свои иллюзии…
-Как это мерзко-выжить любой ценой! Моя родина так и делает, мои вожди так и поступают. Ксакс похож на арборейца больше, чем мне бы хотелось. Но когда мы победим, я вернусь, я расскажу им, всей Арборее! Я вижу себя. И мне это не нравится. Я боюсь стать такой же. Вилл, если я когда-нибудь захочу выжить любой ценой. Перестану быть собой. Убей меня, пожалуйста. Поклянись мне.
Это была самая длинная речь, которую они все за время знакомства слышали от Аруны. Она всегда предпочитала действия словам, но похоже случившиеся сегодня слишком глубоко ее задело. Арборейка выглядела измученной и слабой, не похожей на себя, ничего себе передышка вышла. Калем была трижды права, когда про легкий путь ему говорила. И что за него потом придется платить вдвойне.
-Я обещаю, Аруна. Но ты такой не станешь.
-Я арборейка, Вилл. Мы всегда стремимся выжить...и отомстить.
Он обнял испуганную девушку, уже не такую воинственную и самоуверенную, какой она всегда была. Очень смелую, самую храбрую в королевстве. Надо же, Ксаксу удалось испугать даже Аруну. Заставить ее сомневаться в себе и в своей сути. Жалеть врага было глупо, они со своим хозяином вполне друг друга стоили. Больше такой ошибки он не совершит.
Хорошо, что есть Вилл. Рядом с ним люди становятся лучше. Они все стали лучше.
Ксакс и она?..Это был морок, мираж. Померещилось. Ей только на мгновение померещилось. На мгновение она увидела человека, каким мог бы стать Ксакс. Каким никогда уже не станет…
Пепельная бледность, одежда, мало подходящая лорду, висит мешком, на изможденном лице остались только одни глаза и нос. Покойники и то краше бывают. Солдаты смотрят с ужасом и будут теперь еще больше боятся Телля. Им же не объяснишь, что никто протектора не пытал, его марионетка сама себя чуть не угробила. Исключительно по глупости.
-Вы плохо, выглядите, лорд Ксакс.
-У меня были времена и похуже. Я многое узнал. И мне удалось разобщить их и заставить сомневаться. Кто-нибудь из них предаст Телля.
Советник сделал вид, что верит и приказал подать носилки, а что еще оставалось? Пока живы они с Теллем,ни он, ни Калем ничего изменить не могут, а если бы и могли...за пять дней нового ученика не воспитаешь. Идея проучить марионетку, напомнив, что он нужнее Ксаксу, чем Ксакс- ему была хороша, но как это часто случалось с его учеником, все пошло наперекосяк из-за наследственной тяги к приключениям. Отец его часто гулял, одевшись как простой солдат, вот и догулялся. А этот решил из себя музыканта изобразить. И побаловаться незнакомой магией, не задумываясь о последствиях. И покрасоваться перед арборейкой. Как хорошо, что он давно уже перестал быть человеком и сердца у него тоже нет. С таким воспитанником опекун умер бы раньше времени, эта семья доконает кого угодно.
А к Теллю стоит присмотреться получше. Из них двоих марионетка Калем выглядит более разумной и предсказуемой.Правда чересчур сострадательной, но он знает, как исправить этот недостаток. Первое убийство самое трудное, дальше уже легче пойдет…
Несколько часов спустя охотник, живший в том лесу, увидел странное зрелище. На месте многолюдного лагеря лежала лютня, а вокруг нее свернулся чешуйчатый зверь с крыльями. Существо жалобно поскуливало, есть лапу кролика отказалось, а мордой здорово напоминало кошку. Любопытная зверушка, он таких еще не видел. Сыну точно понравится. Он подошел поближе, зверь не пытался ни напасть, ни улететь. Все так же лежал и мяукал. Должно быть потерял хозяина…
Стоило ему взять в руки лютню, как крылатый котенок пошел за ним. Летать он не умел, ловко залез ему на плечо и больше не плакал...

@темы: Фанфики, Легенда о Вильгельме Телле

---

Что перемен любых сильней. Финал

Ура! Дописала.

Эпилог.

Два дня спустя.
Он проснулся в превосходном настроении, даже что-то напевал вполголоса, давно с ним такого не бывало. Крепость вздохнула с облегчением. Жизнь здесь у всех, кроме, пожалуй, советника Крила, зависела от того, в каком настроении сегодня вспыльчивый и злопамятный лорд-протектор. Угодить в шахты никому не хотелось.
Халат из золотистого атласа приятно охлаждал после ванны, лучший цирюльник королевства побрил его и теперь колдовал над волосами, Тианна все так же играла на арфе. Все было как раньше и все-таки что-то изменилось…
Королевскому портному привезли перья для его нового костюма. Было забавно смотреть, как Флориан страдальчески морщится при виде очередного жабо и меховой оторочки, а ведь он и перья захотел на плечи нашить. Ему было любопытно посмотреть, проглотит ли эту идею королевский портной, славящийся своим безупречным вкусом. Проглотил. Гармония и чувство прекрасного мастеру были дороги, но жизнь и свобода куда дороже. Раньше Флориан с укоризной сказал бы, что лорд ни в чем не знает меры и будет выглядеть смешно, но теперь боится с ним спорить. И сделает все так, как захочет он, лорд-протектор. Как и вся Крепость. Страх был приятен, власть была сладкой на вкус.
Жабо для лорда Ксакса ему уже снилось в кошмарах, а теперь наверно будут снится еще и перья. Флориан искренне надеялся, что наряд для коронации его давнему клиенту будет шить другой портной. Мастера пробил холодный пот, стоило ему только представить, что придумает лорд-протектор по такому исключительному случаю, фантазия у его клиента была богатая, даже слишком, а избыток времени и средств пагубно сказались на вкусе. Издеваться над людьми лорду тоже нравилось. Краснеть за свою работу Флориану не хотелось, а шить для лорда Ксакса стало вредно для репутации. Может, ему сказаться больным? Особо и притворятся не придется, во дворце стало на редкость неуютно. И страшно.
Вещь обещала быть по-королевски роскошной, жаль, что за пределами Крепости он может ходить только в броне. Все было хорошо и отражение в зеркале его тоже не огорчило. А после доброй скачки станет еще лучше. Завтра он сядет на любимую лошадь, а то бледен как носферату. Давно ему не случалось столько времени проводить в постели, но сон ему приснился чудесный: прекрасная дикой красотой женщина-воин, гибкая и грациозная, как горная кошка. Она ударила его по щеке, но затем поцеловала с такой страстью, что он бы женился на ней, встреть воительницу наяву. И сделал бы ее королевой. И к черту Крила с его советами. Вот только он не мог вспомнить ее лица. Только глаза и волосы как ночь…
Он помнил ссору с Элиатом, суд над Теллем, а дальше была черная дыра, пять дней просто туда провалились. Крил сказал, что его отравили, что яд был на подлокотниках трона. Какой-то странный яд, он-то думал, что все их знает, лекарь ему кровь пускал, шрамы на руке остались. И почему это Крил не мог вылечить его при помощи магии? Так было бы быстрее. Непонятно только, кто это смог проникнуть во дворец незамеченным и нанести яд. Его любимые перстни пропали, советник говорил, что они были отравлены. Что-то в рассказе Крила показалось ему неправильным, но он решил подумать об этом позже, когда поправится окончательно...
Элиат нашелся и сейчас его везли под конвоем в Ксанию.Он приказал доставить бывшего друга в замок как можно быстрей, пусть едут без остановок. От Равенны до Ксании меньше двух дней пути. Если мчатся. не жалея лошадей, то и за один успеть можно. Он запретил охране говорить с Элиатом, его красноречие хорошего адвоката может быть опасным. И никуда из замка его не выпускать. Ни власти, ни свободы, ни доверия бывший друг не заслуживал. Никому нельзя верить и надеяться ни на кого нельзя…
А им с Крилом предстояли выборы нового верховного судьи. Хватит с него и одного суда, того, который был над Теллем. Роль судьи ему никогда не нравилась и чувствовал себя в ней на редкость неуютно. Законы, справедливость-это так скучно, он сам может устанавливать свои правила как лорд-протектор народов Кейла. Список кандидатов Крил ему принес, это будет несложно, коллегия выберет самого трусливого, самого покорного.
Высокородная леди Тианна была глупа как пробка, не может и двух слов связать. Такая дура и так божественно играет, вот удивительно! Сам не заметил, как заснул под нежные звуки арфы, он хотел еще раз увидеть ту воительницу хотя бы во сне. Может ему еще раз приснится его королева?
Тианна не знала, где сейчас ее отец. Ее отец был лордом, сидел рядом с Ксаксом на Совете кантонов. Вот только все это не спасло его от шахты. Протектору показалось забавным одеть его, лорда, в рубище заковать в кандалы. Наверно с ней обошлись бы также, но Тенард сказал, что она хорошо играет. На арфе. Арфа спасла ее от шахты и то, что она прикинулась дурой. А Тенард подтвердил, что она слаба умом, и Ксакс ему поверил.
Она не говорила с протектором не потому, что глупа, а потому, что говорить было не о чем. Потому что презирала его. Зеркала, наряды, шахты, казни. Никакой он не политик и не правитель. Неудивительно, что в свои почти тридцать он никогда не был женат. Только полная дура пошла бы за него. А Ксаксу дуры не нравились и это было странно. Они с Тенардом были влюблены друг в друга. Может, отец бы и согласился на зятя- музыканта со временем. Но времени у них не было, только об этом никто не знал. Из всего замка в ту страшную ночь вышли на свободу только двое- она и Тенард. Ксакс оставил ее отца в живых, но как долго немолодой и не привыкший к тяжелому труду человек проживет в шахте?..
Ученик колдуна разбирался в музыке и хорошо разбирался. Однажды попросил ее сыграть помедленнее последнюю часть реквиема и был прав.Рифму подсказать, ритм поправить- все это не делает человека музыкантом. Музыкант- это тот, кто играет, тот, кто поет. А она видела только зеркала и наряды. И охоту на повстанцев. Без нее протектору было бы скучно.
Тенард много раз говорил, что Ксакс-великий музыкант, что он намного талантливее его. Но разве может музыкант не играть? Она ни разу не слышала, чтобы протектор играл и лютни тоже не видела. Протектор слишком ленив для музыки, слишком не собран. А Тенард всегда был чересчур скромен. Он ошибается. Ее друг знает, что она ненавидит Ксакса. И с радостью бы его убила. Весь дворец перестал бы дрожать в страхе перед ним, все королевство вздохнуло бы с облегчением. Ксакс погубит Кейл. Как погубил ее отца, ее дом. Старая дружба мешает Тенарду судить здраво. Но ведь того человека с которым он учился играть и петь, уже нет.
Ксакс во дворце напоминал ей дорогую куклу. И злую куклу, без сердца и воли. Порой Тианна даже сомневалась а человек ли он вообще? Или что-то созданное магией Крила, вот кто настоящий правитель Кейла! Какое-то темное создание, не очень умное, но хорошо управляемое.
Кинжал всегда был при ней. Мысль убить спящего Ксакса показалась ей удачной. Всего-то и надо всадить клинок в шею. Но голос и выражение его лица остановили ее руку.
-Аруна… моя королева…
Любовь и восторг на лице спящего сменились болью. А в голосе была мука. Раз ему больно, раз страдает, то пускай живет. Может, эта неведомая Аруна сделает из него человека? Может, это она его убьет?..
Через пять дней после ярмарки Итка все-таки уговорила дядю попробовать. Бродан был упрям, но она еще упрямее. На лорда-протектора посмотреть было любопытно. Так ли он страшен, как рассказывают. Слухи про нового правителя Кейла ходили один ужаснее другого.Но не всем сплетням стоит верить. Вот ее тетю соседки называли ведьмой только лишь за то, что она в травах хорошо разбиралась и всем мужчинам казалась красавицей…
Тот музыкант, чо золота им дал, напуганным не выглядел. Трусом он не был и верил в свой талант, а не в чужие сплетни. Она так есть хотела и помыться, что даже имени его не спросила. А больше они и не встретились. Итка искала его на ярмарке вечером и на следующий день, но так и не нашла. Музыкант как сквозь землю провалился. Нехорошо вышло. Неудобно. Даже простого “спасибо” ему не сказали. Ни она, ни дядя. Ей было теперь стыдно за них обоих. Бродан злился на него. что про игру в Крепости рассказал. Дяде их благодетель крепко не понравился, с первого же взгляда, но ведь Бродан и ошибиться может. У нее своя голова на плечах есть.
-Не хочешь ехать вдвоем, тогда я одна во дворец пойду.
Они даже поссорились, что случалось редко. Отца она никогда не видела, вместо него дядя был. Бродан за нее боится, она ему как дочь, но все равно им надо ехать. Была бы тетя жива, она бы с Иткой согласилась. А дядина смелость и вера в людей вместе с ней умерли…
Через пару часов устав молчать и дуться они наконец-то пустились в дорогу. Старая лошадь и та бежала весело, старая повозка, казалось. скрипела меньше обычного.
В Крепость солдаты протектора их не пустили, хотя выглядели они намного приличнее, чем в Равенне. Не такие грязные и оборванные. И не такие голодные.
-Кто эти люди?- спросил молодой всадник в белом бархате на белой лошади. Герба протектора он не носил.
-Милорд, они говорят, что-музыканты. И что пришли сыграть для вас.
-Для меня? Так пусть сыграют.
Лорд Ксакс сам отвел их. Музыку он привык слушать наедине, чтобы никто не отвлекал. Роскошно одетый, с гордой осанкой, лицо и голос были намного жестче, но это был тот музыкант с рынка, из Равенны. Но почему-то он их не узнал или сделал вид. что не узнает. Холеные усы и бородка, перстни, но это было одно и тоже лицо. Эти два человека были похожи как близнецы. Дядя тоже узнал его, Бродан в молодости актером был и неплохим. И умел отличить другую манеру держаться от совсем другого человека.
-Милорд, скоро начнется Совет кантонов- напомнил ему нервный и суетливый старичок с жезлом.
-Пусть подождут. И познакомятся с моим советником. А я желаю музыки. Меня не беспокоить. Ни с чем.
Страшным лорд Ксакс ей не показался. В тронном зале играть было бы намного хуже. А у него в покоях царил полумрак. Зеркало здесь и впрямь было. Большое. А на креслах в беспорядке лежала одежда. Про пристрастие лорда к жабо они не соврали. Итка огляделась с любопытством, страха она не чувствовала. Тот, кто песенки писал, и вправду знал протектора. Только чудовищем лорд не выглядел. Дядя боялся куда больше, чем она, и то и дело вытирал лицо несвежим платком, хотя жарко здесь не было.
-Я вас слушаю. Может вино придаст вам смелости?
Ни толпы, ни площади не было, сегодня у них был только один слушатель. Внезапно ей стало не по себе и дяде тоже. Но они справились. Первый куплет дался Итке непросто, а дальше было все легче и легче и лорд-протектор им аплодировал…
Хозяин дворца смеялся. Ему понравилось представление.Все было так, как он и обещал на ярмарке в Равенне. Лорд Ксакс был искренне рад, был любезен, даже вина предложил. Слова, что протектор любит музыку, не были ложью.
-Вы не сердитесь?- дивясь собственной смелости спросила Итка.
-На что? Голос хорош, стихи тоже. Идея сажать в тюрьму только за музыку мне не нравится.
Может, зря про него так плохо говорят? Чувство юмора у лорда Ксакса было. Казнить он их не собирался и на шахты посылать тоже. Его солдаты, похожие на разбойников, были куда страшнее своего господина. Но может, он не знает, что его люди грабят и убивают? А если рассказать ему, то…
-Из какого вы кантона? Вы знаете, кто это написал?- неожиданно холодно и жестко спросил хозяин дворца.
-Из Фру, милорд.Нет, милорд, стихи я нашел- дядя автора наверняка знал, но выдавать не захотел.
-Кто пригласил вас во дворец? Кто бы вас ко мне не послал- этот человек хорошо меня знает.
-Нам сказали, что вы любите музыку. У вас брата-близнеца нет? С лютней? Он встретился нам на…-дядя пребольно наступил ей на ногу, но неужели он не видит, что это один и тот же человек?
-У меня нет родственников. Совсем. На лютне я раньше играл, только об этом почти никто не знает.
Ее слова заставили лорда удивится и задуматься. Но громкий стук в дверь прервал их. Надо лорду Ксаксу про солдат и про ту встречу на ярмарке. И почему только дядя не дал ей договорить?
-Вы хорошо играли и заслужили награду. Но едва ли я захочу услышать вас снова. Пойте это подальше от Крепости- выражение его лица, наполовину скрытого тенью, было не разобрать, но голос злым не был.
-Надо же, как все точно, какие подробности...вы свободны, проводите их. И позовите ко мне леди Тианну- ярость в голосе и глазах вспыхнула мгновенно, вот почему его и боятся многие. Наградили их щедро, только протектора интересовала отнюдь не музыка, авторство стихов ему было куда важнее. Слуги быстро выставили их вон, за ворота дворца. А дядя и рад был убраться…
-Откуда вы родом, леди?
-Я...я из Фру- проблеяла Тианна, вот он и нашел шпиона во дворце. Интересно, она эти песенки про него одна сочиняла? Или ей Тенард помогал? Нет у него друзей и никогда не было, только казалось, что есть.
-Леди, а не знаете ли вы, кто столько про меня этим музыкантам рассказал?Да еще с такой точностью. Дурой вы значит притворились. И я вам поверил.
Выражение ее лица не нуждалось в словах. Он схватил шпионку за волосы и швырнул на камень плит. И ногой по лицу ударил.
-Я лишаю вас титула. Посмотрим, что вы сочините, когда придется выживать. Посмотрим, как леди заработает себе на жизнь.
-Ненавижу тебя! Ну убей, я не боюсь.
Ярость была такая, что он пнул ее еще раз. На этот раз по ребрам. А потом приказал связать ее и рот заткнуть. Слуги были привычные, взятые им из Ксании. Правда их хозяин женщин до этого дня никогда не бил, но шпионка- есть шпионка. Никому на ее место не хотелось.
-Ты теперь будешь нищенкой, будешь голодать и побираться. А твой кантон я кому-нибудь подарю. Вышвырнуть ее за ворота!
Из Крепости они вышли свободными и с золотом. Ничего страшного не случилось. С ними не случилось. Все было очень быстро и очень странно. Совсем не так, как Итка себе это представляла…
-Все равно это был один и тот же человек.
-Все равно это не наше дело. Ты теперь поняла, почему разумные люди тут не играют?- отчитал ее Бродан и сплюнул в сторону дворца.
-Боятся потому что. Дядя, смотри, это же леди Тианна!- закричала Итка, увидев, что двое солдат швырнули девушку в лужу на площади перед Крепостью.
-Стой! Если ты умная и жить хочешь.
Леди Тианну было жалко. Барахтаясь в грязи она ничем не напоминала себя прежнюю.Солдаты протектора смеялись над ней. Какой-то важный, богато одетый мужчина подошел поближе и плюнул. Она хотела броситься на помощь, но дядя велел дождаться, пока правитель Кейла с балкона уйдет. И не сильную затрещину ей отвесил. На всякий случай. Дядя держал ее так крепко, что вырваться Итка бы не смогла.
Шпионка со связанными руками безуспешно пыталась выбраться из большой лужи. Кричать она не могла, встать сама-тоже, так весь день бы и смотрел. К его радости, никто не спешил ей на помощь. Но Крил как всегда испортил ему все удовольствие, напомнив про Совет кантонов…
На таком расстоянии лица лорда видно не было, но вряд ли солдаты госпожу в лужу бросили без его согласия. Дядя все-таки оказался прав. А тот, кто сидит на троне, хуже разбойника, потому что притворяется хорошо.
Когда балкон наконец-то опустел, дядя ловко избавил их госпожу от веревок и кляпа. И встать помог. На руках понес. Шагал Бродан так быстро, что племяннице пришлось за ним бежать.
-Потерпите, леди. Сейчас найдем вам лекаря.
Мокрая и растрепанная госпожа попыталась стереть грязь и кровь с лица не очень чистым рукавом, а когда не получилось, то разрыдалась в голос. Кто же ее так избил? Солдаты по приказу лорда или же он сам? Дядя был прав, что не хотел ехать в Крепость. Внезапно Итке захотелось вернуться и швырнуть его золото в лужу, но ведь так нельзя. Их теперь трое. Так вот оно какое, чудовище, живущее в Крепости. Правильно его люди боятся и ненавидят. Но ведь она не в шахте и дядя тоже. Леди Тианна еще песенок напишет и будут странствовать все вместе. И петь.
А с золотых монет, которые стоили Тианне (“Раз кантона у меня нет, то никакая я теперь не леди”) нескольких зубов, издевательски ухмылялся узурпатор. Итке показалось, что он над всеми ними смеется.

@темы: Фанфики, Легенда о Вильгельме Телле

---

Что перемен любых сильней. Глава 3

День четвертый.

Странно, но утром Ксакс больше ни в кого не превратился. Неужели надоело? У костра сидел все тот же музыкант, что и вчера.
-Я думала, что твой театр бесконечен- удивилась принцесса и сразу же отругала себя за резкость. В том, что ей кошмар опять приснился Ксакс только отчасти виноват. Его советник виноват куда больше.
-Для другой роли мне надо будет расстаться с лютней. А я не могу. Я долго не играл, а теперь музыка ко мне вернулась.
Странно, но самый богатый из лордов Кейла перенес отсутствие привычной роскоши и слуг куда лучше, чем она. Легко перенес. Ксаксу было достаточно того, что он снова играет и пытается Аруну обаять. И не безуспешно.
-Ты как-то и не скучаешь по дворцу.
-Разве что по дворцовой ванне, принцесса.
Вару не покидало неприятное ощущение, что она четыре дня назад сделала все так, как и хотел Ксакс. Она недооценила его безудержную склонность к театральным жестам.
-Слева у нас кантон Равенна, а справа…
-Ксания. Что-то я сомневаюсь, чтобы в моем замке могло завестись что-то светлое. И чтобы Крил это не заметил. И меня там узнают, с лютней и без нее. У меня там рудники. Серебро, железо, сапфиры. Рубины вот недавно нашли, как раз после моего отъезда. И скажут Крилу. Как бы мне туда не хотелось- возвращаться нельзя- когда он говорил про Ксанию, то в голосе звучала истинная любовь. Но стремление убежать от прошлого было сильнее. Аруна удивилась, что после шахты он не боится спускаться под землю. На это была нужна большая смелость.
Как и многие талантливые актеры на памяти Леона он слишком уж любит звук своего голоса. Видимо Ксаксу в Крепости поговорить не с кем было, вот они и попали в слушатели.
-Тебя нет музыки оторвали. От рудников.
-Да. Как одно мешает другому?
Человек, стоящий перед ним, хотел всего и сразу. У него не было терпения. Не было осторожности. Вряд ли “Айрен” останется с ними надолго. Союзник из Ксакса получился неплохой, но очень уж ненадежный.
-А почему ты лорду Райену про его железо и серебро никогда не говорил? Потому что ты его ненавидишь?
Ответить принцессе было непросто, Леон увидел на лице их союзника что-то вроде смущения, честность была ему непривычна. Оказывается Ксаксу не все равно, как он выглядит в глазах Вары. Девочка имела над ним большую власть и вовсе не потому, что она принцесса.
-Конечно, ненавижу. Но еще мне не выгодно, чтобы два рудника были рядом. Два порта рядом. А свою землю он мне никогда не продаст.
Земля на вкус Вилла была так себе. Сухая и каменистая.
-Там сложно что-то вырастить. Разве что чудом.
-Но все можно купить. За то, что под землей.
-Ксакс, ты хотя бы в Равенне не ссорился с лордом? У тебя нет никаких разногласий с Арлайтом?- повторения вчерашнего Варе не хотелось. Несправедливо, что у Ксакса вся знать королевства отвечает за поступок одного человека. Мстительный он и остановиться не умеет, вряд ли в этом только тьма виновата. Она такой не будет. Не будет у неё весь Совет кантонов отвечать за предателей. Принцесса еще не знала точно, какой станет королевой, но ясно видела, какой не станет.
-Арлайт нездоров и вряд ли вообще из замка выйдет. Он будет болеть до коронации и немного дольше. На всякий случай.
-Он боится тебя.
-Да. Как и большинство в Совете кантонов. Из вас, принцесса, получился бы хороший судья.
Злого торжества в его голосе Вара больше не слышала. Ксакс и впрямь пытался стать другим человеком, с каждым днем у него получалось все лучше. Этот музыкант Айрен для него не только маска, больше, чем просто маска. Принцессе неприятно было узнать, что ее знати все равно, кто сидит на троне. А вот лорд Райен не боялся. Есть у нее еще один вопрос, после него она снова сможет доверять Ксаксу. И они снова будут друзьями.
-Лорд-протектор, почему вы сбежали?- холодно спросила будущая королева.
Он долго молчал, наверно причин накопилось много. Так много, что сложно было выбрать, что говорить.
-Лгать теперь у тебя не получится.
-Мне не нравится убивать детей. Я этого никогда не делал и не собираюсь начинать- неожиданно лорд Ксакс откопал где-то благородство, ветхое и потрепанное. Из-за нее получается и сбежал. Не только из-за нее, но все равно слышать это было приятно.
- А вешать женщин?- не удержалась Аруна. Ей было легко представить себя на месте Фрейи. Человека, который разлучил ее с любимым она бы тоже убить попыталась, неважно дворец вокруг или не дворец. Правда лорд-протектор с тех пор здорово изменился, но вот надолго ли?
-И вешать женщин тоже не нравится. Надеюсь, что вопросы у вас закончились. А то я чувствую себя, как обвиняемый на суде.
Арборейка не стала говорить ему про детей, работающих в шахте. Насколько она помнила,ритуал ничего нового не добавлял в человека, просто показывал то, что и так в нем было. Тот, другой, был сильнее и честнее Ксакса. А значит называть его старым именем будет неправильно. Будет теперь называть его Айрен.
Если она будет видеть только Айрена, то у них и впрямь будет союзник. Смелый, умный и ненавидящий Крила. Хорошо его знающий. А с ритуалом может что-то и выйдет. Может, им Калем поможет. Слишком много может. Но ей так хочется, чтобы получилось. Этот мужчина ей нравится, он заслуживает второго шанса…
А в Равенне была ярмарка. Самая большая в году. Стража их не видела. И опять никто не узнавал ни Вилла, ни Ксакса. Яркая улыбка и сияющие глаза совершенно преобразили ее друга. С каждым днем он все меньше напоминал тирана из Крепости, никто бы не поверил, что это один и тот же человек.
Худая угловатая девочка на пару лет постарше принцессы играла на скрипке и пела. Огромный как бык мужчина, до самых глаз заросший черной бородой, вторил ей на губной гармошке. А площадь меж тем хохотала вовсю. Люди смеялись над песенкой о правителе, который всем обязанностям предпочитал стояние у зеркала и думал, что великим королем можно стать, просто любуясь на свое отражение. Однажды навестил он одного из своих вассалов, а у того зеркала в полный рост в замке не нашлось и приказал тогда вассала повесить. Над песенкой о деле государственной важности- жабо для нового наряда некого лорда. Все портные королевства опасаются сделать его недостаточно большим, недостаточно роскошным и угодить за это в шахту. Над песенкой о слуге, который хочет стать шарфом, чтобы задушить своего господина или конем, чтобы его сбросить тоже хохотали все. Имени лорда-протектора ни разу не прозвучало, но было и так понятно, о ком идет речь.
Ксакс на удивление хорошо владел собой. Уходить он не собирался, наоборот слушал с интересом и тоже хлопал в особо удачных местах. А что был еще бледнее обычного-так это вчерашний ритуал виноват и ничего более.
-Я бы их домой играть пригласила- принцесса смеялась едва ли не громче всех. Тот, кто эти песенки сочинил, давно и хорошо знал лорда-протектора и ничуть его не боялся. Скорее презирал. Должно быть он тоже в Крепости живет. Интересно, кто это? А Ксакса похоже позабавила мысль, что на его привычках можно заработать.
Стоило музыкантам закончить, как их непредсказуемый союзник пошел знакомиться. Будь Вилл на месте этих людей, он бы интересу к себе не обрадовался, человек, который рядом с ним стоял, был злопамятен и мог заставить комедиантов дорого заплатить за каждое слово.
-Отличные стихи. И голос у вашей дочери хорош. Это было весело.
-Вы тоже будете играть?- ее дядя первым заметил лютню на спине незнакомца.
-После вас выступать непросто. У меня песни не смешные, да и мешать политику с музыкой я не умею.
-И вам на жизнь хватает?
-Вполне- он бросил горсть золота в их старую шляпу, где была только медь. Много меди.
-И где же вы так заработали?
-Во дворце. Услышал, что протектор любит музыку- вот и решил рискнуть. Как видите- не прогадал- богатым он не выглядел, но излучал уверенность богача. Говорил незнакомец хорошо и убедительно, Итка прям заслушалась.
-А я-то думал, что всех музыкантов Кейла знаю. Но вас что-то никогда не видел- Бродан с неприязнью покосился на этого лощеного сладкоречивого типа. Небось бреется не сам, а к цирюльнику ходит и сапоги тоже не сам себе чистит. И спит только в чистой постели. И вряд ли спит там один.
-Королевство-то большое. Так и я о вас никогда не слышал. Но вы все же попробуете, времена сейчас трудные, а юность у вашей дочери только один раз будет.
Осторожный Бродан все его монеты на зуб попробовал. Все оказались настоящие и дяде стало стыдно. Под зарослями не разобрать, но кажется и покраснел. Этот человек не желал им зла, он помочь хотел. И помог. Она сегодня впервые за неделю поест досыта и горячую ванну увидит. Прятать под чепцом грязные волосы Итке надоело. А дядину бороду скоро ни один гребень не возьмет, Бродан с ней на разбойника похож. Сегодня вот купит новую бритву и не будет больше своим лицом людей пугать. А без бороды оно у него совсем не страшное, ее тете очень даже нравилось. Тетя у нее красивая была. И мама тоже.
-С нашими песнями мы золота не заработаем. Но на шахты хватит. Или на тюрьму.
-Там скорее другую песню надо писать. Про то, что дружбу можно найти разве что в зеркале. Может, когда-нибудь и напишу. Песни есть песни. Не рискнете- не пообедаете. И новое платье дочке не купите. Всего хорошего- а этот музыкант получается жалеет лорда- протектора. И ничуть его не боится. И чего только дядя на него так взъелся? Ей незнакомец кажется благородным человеком. Справедливым. И не озлобленным.
Должно быть она совсем голодной выглядела, есть и вправду хотелось все сильнее. Но заметив во взгляде музыканта что-то вроде жалости, Итка старательно выпрямила спину и нос повыше задрала. Да, башмаки у нее старые, чепец тоже поношенный. И платье больше на тряпку похоже. Все с маминого плеча, а мама была куда как выше и не такой тощей.
-А вы разве играть не будете? Сегодня же ярмарка- несмотря на голод, ей хотелось послушать незнакомца. Он и в самом деле должен быть хорош, раз не испугался играть во дворце. Перед тем, чьих шахт и чьих солдат она втайне боялась.
Музыкант громко чихнул. И платок достал. Ослепительной белизны. И кружевом обшитый.
-Если я с простудой буду петь, то без голоса останусь. А мой голос дорогого стоит.
Она-то и больной выступала. И хоть какой. Не удивительно, что дядя совсем приуныл. А голос у него и без песен был хорош. Низкий, бархатный.
Женщины небось сами под ноги валятся, стоит только этому типу заговорить. И кошелек достать. Вот и племянница слушала открыв рот. Совсем задурил девочке голову. Всю ярмарку Итка только и делала, что повторяла слова самоуверенного незнакомца. Утром и вечером, дядя, поедем в Крепость, поедем в Крепость. Он так устал с Иткой спорить, что плюнул и согласился. Что мать ее не умнее курицы была он помнил, но думал, дочка посмышленней все же. А нет, курица от курицы далеко не улетит…
Ксакс, то есть Айрен может тут и до утра простоять, музыку он любит и поговорить тоже. Она снова ему нож показала, и он оставил комедиантов. А она-то думала, что протектор в ярость придет. Зверь на его плече иногда шипел, но это было единственным, что выдавало недовольство. Но ему ведь было не все равно, что о нем поют. Последняя песенка Аруне вовсе не понравилась, думать, что все королевство желает Ксаксу смерти было неприятно. Она как-то незаметно перестала желать и до сих пор не может понять, как же так вышло.
-Ты не узнал, кто им стихи пишет? -спросила принцесса. Вара сразу догадалась, зачем он к музыкантам пошел.
-Я и не надеялся. Но когда-нибудь узнаю. Вы ведь разбираетесь в травах, Леон?
-Откуда вы знаете? Вы больны?
-У нас с вами был один наставник. Только меня больше яды интересовали. Мне бы что-нибудь для голоса. Говорить могу, а петь уже нет- он и говорил тише обычного. Голос -его главное оружие, а без голоса Ксакс мало что может. Пару рецептов Леон помнил, сейчас что-нибудь на рынке подберет. Жаль только лаборатории нет, в котелке варить придется…
На рынке Квинт приметил странную компанию, его учили наблюдать и оценивать. Воительница- арборейка, вон как зыркает по сторонам, как добычу выслеживает, только сумасшедший с ней свяжется. Великан-гераклиец, они мирные и добрые, но убить могут одним ударом. Стрелок, он узнал лицо и вознаграждение вспомнил. А эта девчонка должно быть принцесса. А рядом с ней волчонок. И музыкант. Зачем повстанцам музыкант?
Сапоги не дешевые, дед был сапожником, тут он не может ошибиться. Нет оружия, да и на воина не похож. Приветливая улыбка, лютня, котенок на плече. Он уже видел таких, как этот музыкант. В трактире и на площади. Легкая добыча.
Дома его не ждало ничего хорошего. Мама всегда усталая и строгая, работать ему не хотелось. Что интересного: мыть посуду, протирать столы, пол подметать. А Танис. друг его покойного отца все время драки разнимает, а потом отлеживается с переломами. Опять слышать презрение в голосе богатых торговцев, терпеть брать хозяина. У него в отличие от матери есть гордость. А с ребятами было весело. У них жизнь вольная и свободная. Может, даже богатая, если он будет хитер и ловок. Научиться быть хитрым и ловким. Его вчера угостили мясом и вином, хорошим, не какими-то там объедками. Ребята лавку богатую ограбили. Был бы он Братстве- получил бы свою долю. Если украдет сегодня сам- пройдет испытание. Попадет в Братство. Сам не пропадет и маме поможет.
Квинт медленно, как его учили, засунул руку в карман музыканта, вытащил что-то металлическое, серебро. Его схватили и вещь отобрали.
-Первый раз, да? И пробовать не стоило. Руки кривые, отвлекать не умеешь, воняешь как свинья, а шахты- место неприятное- прошипела его “жертва”. Тихо, но презрительно и зло. Что делать-то? Этот мужчина его сильнее, вырваться он не сможет. За руку укусил. Ярость на лице музыканта заставила его задрожать.
Квинт вырвался, только чтобы попасться солдату. В доспехах с гербом Ксакса. Лучше бы и не вырывался.
Айрен прикрыл глаза, восстанавливая свою маску. Бешенство улеглось, черты лица разгладились. Ксакс менялся мгновенно, улыбка выглядела искренней. Располагающей. Солдат примерно одних лет с Виллом охотно улыбнулся в ответ.
-Вас пытались ограбить?
-Нет, на мою лютню никто не покушался. И на моего зверя тоже.Вряд ли у вас в кантоне есть воры. Это было грязное голодное недоразумение. Только зря руки пачкать.
Вилл хотел вмешаться, мальчика было жаль. Но все обошлось и без него.
-Да, отребья здесь хватает. Катись отсюда- незнакомец ему понравился, да и с Братством ссориться не стоило. Вчера он видел этого мальчишку с людьми оттуда. А воров они достаточно на сегодня наловили, для шахт лорда Ксакса хватит.
Ученик Калем удивился. Они все удивились, что Ксакс защитил неудачливого воришку. Только напугал и высмеял. И теперь с досадой смотрел на укушенную руку.
-Ну ее к черту, эту совесть! Чертовски неудобная вещь. Как ты с ней вообще живешь?
-С детства. Привык, знаешь ли- в тон ему ответил Вилл. Бывший враг начинал ему нравиться. Совесть неожиданно превратила Ксакса в хорошего человека. И хорошего союзника.
-Может, и я привыкну. Со временем.
Квинт испугался не на шутку и помчался так, как никогда не бегал раньше. А когда силы кончились -свалился на траву у реки.
Ничего себе музыкант, какая к черту жертва! В глазах мужчины была жажда крови. И голос не лучше.
Ни капитан стражи, ни сборщик налогов, ни судья кантона такого ужаса не внушали и трусом он себя не считал. Злой, холодный голос источал презрение. А хватка была мертвой, его только от неожиданности выпустили.
Только раз в жизни Квинт видел такого же страшного человека. Одноглазый разбойник, главарь банды, его долго поймать не могли. А когда схватили, то держали в клетке на рынке. Бандит злобно зыркал и бранился. Того убийцу не посадили на кол и в клетке он с голоду не умер. Теперь тот разбойник говорят во дворце живет и служит Ксаксу. Говорят, ему только убийцы и разбойники и служат…
Ничего себе испытание получилось. Не хочет он ни в какое Братство. И вором быть не хочет. Повезло ему, что отпустили, в следующий раз так не повезет. Воров вешают и руки им отрубают.
А не к вору ли он сегодня сдуру сунулся в карман? К убийце? Страшные у Вильгельма Телля союзники, с такими и врагов не надо.
А если он еще раз так ошибется? Нет, в шахты Квинт точно не хочет. Плохо его учили или он плохо слушал. Оценил, молодец! Самого беззащитного выбрал. Если человек с оружием не ходит, то может ему оружие и не нужно? Может, он и без оружия страшен? И голыми руками убить может.
А лютня- это только маскировка, хорошая маскировка, он наверняка не первый дурак, кто на нее попался. Никакой это не музыкант. Не бывает таких глаз у музыкантов.
-Мам. давай я тебе помогу.
Мать все также мыла столы в трактире. Танис спал, вчера большая компания гуляла почти до рассвета. И дралась долго, разнимать их было непросто. И только хозяин выглядел непривычно довольным, должно быть ему много отвалили за сломанную мебель и побитую посуду.
-Квинт, что случилось? Ты какой-то другой- в голосе матери радость мешалась с тревогой.
-Ну их к черту. Не выйдет из меня вора.
Квинт натаскал воды из колодца и повесил котел над огнем, еще вчера ему хватило бы и речки. Яростно намылился, так что мыло попало в глаза. Дал матери себя причесать. Ненависть он бы еще понял, но презрение в голосе его задело. У него ведь есть гордость. И он придумает, что делать дальше. Что он сможет делать. Как только страшный человек из города уберется. Квинт боялся вновь попасться ему на глаза. Но ведь надо же предупредить Вильгельма Телля!
Злость придала ему сил и грязные тарелки быстро закончились. Остались только кружки. Ничего, проживет он как-нибудь без трактира. И без Братства тоже проживет.
Испугать ее сына было полезно. Он никогда так старательно не работал, а потом связался с дурной компанией. Да и мыться не слишком любил. Как только она будет немного посвободнее, они сядут вместе и подумают. Трактир, который был им домом, Квинту и вправду не слишком подходит, теперь она это видит. Теперь все будет хорошо.

@темы: Фанфики, Легенда о Вильгельме Телле

---

Что перемен любых сильней.Глава 2

Глава вторая.

День третий.
На рынке играл музыкант. Отменно играл, насколько мог судить Эсдрас.
Музыка напомнила ему про Ксакса. Юношей тот был великодушен и смел, а его девочка с детства всюду ходила за ним и любила едва ли не больше, чем родного отца. Эсдрас и сам не заметил, как привык и привязался к тогда еще не лорду и не протектору. Когда-то Ксакс без труда завоевал преданность тогда еще просто наемника пообещав, что его Элейн вырастет в замке как леди. И слово свое сдержал.
И что со всеми ними стало? Эсдрасу было не по себе от того, что творилось именем его лорда. Комиссар поклялся себе, что если он выйдет живым из этой истории, то глаза бы его больше не глядели ни на Ксанию, ни на черно-алый герб ее хозяина. Больше всего ему хотелось куда-нибудь спрятаться. Отыскать в королевстве уголок потише и мирно доживать остаток дней…
-Вам бы играть в замке. Или во дворце. Лорд Ксакс любит музыку. И будет щедр.
-Но мне дороже всего свобода.
Чем-то Ксакс с этим музыкантом похожи, то ли голосом, то ли цветом глаз, то ли гордостью. Этот мужчина в потертой куртке выглядел постарше и попроще, чем его господин, амбиций у него не было и цену своему таланту он не знал, иначе бы не радовался так, собрав толпу слушателей в самом бедном кантоне Кейла. Как бы хорошо он не играл, но здесь вряд ли что заработает, на ужин и то не хватит. Ксакс бы только посмеялся над такой наивностью и глупостью, но все равно ему упорно мерещилось какое-то отдаленное сходство между ними.
-Вы хорошо поете, как ваше имя?
-Айрен, господин.
Музыкант вежливо, но несколько неуклюже склонил голову. Вниманию к себе от командующего армией Ксакса он рад не был, скорее наоборот. А местные недовольно заворчали, им было жаль бесплатного праздника. Эсдрас поманил его к себе поближе и прошептал:
-Скажите, Айрен, а не родственник ли вы лорду-протектору?
Он долго думал, прежде, чем ответить. И судя по глазам его догадка музыканта здорово напугала. Смелости Ксакса у Айрена не было и в помине, он очень боялся за свою шкуру. И по лицу ему явно получать доводилось.
-Едва ли протектора порадуют незнатные и небогатые родственники. Вы ведь не потащите меня в цепях в Крепость?- голос у него дрожал и эта дрожь начисто перечеркнуло все сходство.
-Нет, не потащу- оскорбился комиссар и кивком отпустил этого неглупого, но очень уж жалкого человека. Тащить его во дворец было бы несусветной глупостью, лорд Крил едва ли обрадуется такому подарку, неприятностей комиссар не хотел. Ни себе, ни этому Айрену. Однако хорошего же о нем люди мнения. Скоро ему будет стыдно попадаться келианцам на глаза. После так называемого суда над Теллем он вместо себя увидел в зеркале какого-то старого труса, достойного лишь презрения. По ночам были кошмары, а потом он долго ворочался без сна. Никогда искушение оставить службу не было так велико, но он все время помнил про Элейн. Выхода не было. Верховный судья вон уже показал характер и совесть и поплатился за это. А ведь они с Ксаксом были друзьями много лет.
Едва ли Ксакса вообще порадовали родственники. Ими может шантажировать его Крил и стал бы шантажировать. Его когда-то очень тронуло то, что лорд не стал впутывать его красавицу-дочь в свою сделку с тьмой. Где-то внутри, в душе разглядел в хозяине Ксании благородство. Нежелание рисковать никем, кроме себя показалось ему достойным и правильным и до сих пор таким кажется. Но его Элейн думала иначе и долго была обижена, что на нее не смотрят с восхищением, не говорят комплиментов, руку и сердце не предлагают и вряд ли предложат. А потом перестала мечтать о Ксаксе и стала заглядываться на верховного судью Кейла. Женатого и с детьми. Для его дочери чем недоступнее мужчина, тем лучше, наверно он в своем желании дать Элейн самое лучшее слишком уж ее избаловал. Сейчас момент утешать Элиата, а затем женить его на себе был самый подходящий, вот только Элиат пропал. Комиссар искал его, точнее делал вид, что ищет. Муки совести Эсдрас понимал прекрасно и желание бывшего верховного судьи держаться подальше от Ксакса и Крила- тоже. Хорошо бы судья руки на себя не наложил, они все были не готовы к тому, что началось, когда колдун нашел Глаз Шайтана…
Протектора ему тоже искать не хотелось, даже в лесу с повстанцами Ксаксу будет лучше, чем с его так называемым советником. Они хотя бы люди, а вот Крил нет, он только выглядит как человек, а на самом деле отравляет все. Извращает все. От Крила и раньше тянуло потусторонней жутью, но он хотя бы давал себе труд притворяться человеком. Пугающим и безжалостным, но то были цветочки по сравнению с безумным магом, наконец-то дорвавшимся до силы и власти.
Но думать про Ксакса было неприятно. Что же со всеми ними стало? А ведь прошел только месяц…
-Доброе утро, Вильгельм.
Улыбающийся Ксакс выглядел до крайности непривычно. Открытое и приветливое лицо сразу внушало доверие. Как будто у костра с лютней сидел совсем другой человек, ничем не похожий на себя прежнего. Виллу стоило больших усилий вспомнить что это-убийца его родителей и ученик Крила.
Насчет таланта актера гераклиец не ошибся, наверно он и впрямь был бы хорош на сцене.Вчера арбореец, сегодня музыкант, в лорда-протектора Ксакс перестал играть с такой же легкостью, с какой сменил одежду. Словно покинув Крепость отбросил скучную и надоевшую роль. Голос у него звучал мягче, на лице не было маски жестокости, да и осанка изменилась. По-другому смотрел, по-другому улыбался. Леон подумал, что такому одаренному актеру было явно неуютно в роли только протектора. И скучно. А тут такое разнообразие. И приключения.
Ксакс снова как и вчера превратился в кого-то другого, и как он сам в своих масках не путается? Котенок сидел на его плече с удивительным спокойствием. Он побрился и теперь меньше походил на арборейца, мокрые волосы вились. Оборотень да и только.
-Ты все время меняешься. Может, ты оборотень?- совершенно серьезно спросила принцесса.
-Я никогда не ел людей. Да еще и в одежде- вполне искренне оскорбился Ксакс. Ни на убийцу, ни на предателя он так не реагировал. А вот оборотень задел его за живое.
-У нас в Кейле водятся? У тебя в Ксании, да?
-Да, принцесса. Целая стая, я знаю их с детства. Но во всем королевстве нет ничего страшнее Крила.
Оборотни Дрого заинтересовали. Мальчик из волчьего племени никогда их не видел, только слышал. Но всегда думал, что это- сказки. Для маленьких волчат.
-И стая слушается тебя? Они на волков похожи?
-Вполне. Они- верные и надежные, если их хорошо кормить. И красивые, похожие на горных котов, только намного крупнее. Хозяином они человека никогда не назовут, но мы-друзья.
Красивые оборотни, да уж. А что людей едят- так это мелочь, не стоящая внимания. Вара начинала думать, как хорошо, что он не привел эту верную себе красоту в Крепость. Ксакс жесток и с тьмой связался не случайно, но хоть какие-то приличия соблюдает. Пока еще соблюдает.
От предложения помочь ей с волосами принцесса опять отказалась, а потом ученик Крила поспорил с ней на котелок, что никто в кантоне, где они уже были вчера его не узнает.
-Я его вымою после ужина, если проиграю.
Вара пришла в восторг. Лорд-протектор и котелок? Зрелище обещало быть долгим и уморительным. Исключительным в своем роде. Котелок у него заговорить не получится, а свои руки музыканта он бережет. Так бережет, что даже грязные сапоги второй день терпит.
А вот Леон этой идее рад не был, его котелок- это последнее, что он бы Ксаксу доверил.Только их гость вряд ли стал спорить, если бы не знал наверняка, что выиграет.
-Хочу, чтобы ты проспорил.
Неприкрытая детская неприязнь принцессы Ксакса забавляла. Его все забавляло. Кроме царапин на щеке. Кроме холода от потери крови. Кроме его то ли советника, то ли хозяина.
-А если выиграю спор, то я вас причешу- вот опять, иллюзия тепла и заботы.Только иллюзия, ничего больше.
-Какое тебе дело до моих волос?
-У меня есть вкус и чувство прекрасного.
Неожиданно приехавший Эсдрас смотрел прямо на них и не видел, его не видел, а ведь Вильгельма Телля он точно знал в лицо. Никого из их отряда солдаты и не заметили. Кроме Айрена, то есть Ксакса.
Леон увидел, как комиссар подозвал к себе музыканта. Вот и все, и самый хороший актер может доиграться. Но нет, Эсдрас отпустил его и быстро уехал. Интересно, что ему такое Ксакс сказал? Он ведь лгать не может. Странно это все, надо будет потом спросить.
Ему не слишком нравилось, что их то ли враг, то ли союзник воспринимает все как увеселительную прогулку. Служить развлечением для Ксакса ему не хотелось. Хотя хлопот этот человек не доставлял. Никаких. И спорить с ним не пытался. И возможность не бегать от солдат и не прятаться Вилл оценил. Высоко оценил.
Испугаться Вара и не успела. Если комиссар сейчас своего лорда узнает, то котелок будет мыть некому. Не будет она больше спорить с Ксаксом. Арбореец он или нет, с ними или против- все равно в выигрыше почему-то всегда только он один оказывается.
-Мне всегда было любопытно попробовать.
Похоже ему и впрямь были нужны публика и сцена, а никак не дворец. Закончив играть Ксакс поблагодарил слушателей кивком и улыбкой, выглядел он счастливым и не похожим на себя вчерашнего. Роль никому неизвестного, но талантливого музыканта села на него как влитая. Достаточно смелого, чтобы симпатизировать повстанцам и сорвать со стены его портрет с вознаграждением. Даже жаль, что все это ложь, что его Айрен не более, чем выдумка. А заработанное игрой он отдал Варе.
Бурное одобрение жителей кантона пришлось ему по вкусу. Слава и любовь- вот что ценит Ксакс. Настолько ценит, что готов спать на земле и обходиться без горячей воды. И два дня ходить в одной и той же одежде. Никогда раньше любовь толпы не доставалась лорду Ксаксу. За пределами его кантона точно не доставалась. Насколько она знала, жители Ксании сами его своим господином выбрали…
-Тебе можно позавидовать, Вильгельм. Котелки и леса не кажутся мне такой уж высокой ценой за это. У меня могла бы быть другая жизнь, если бы не Кр...если бы не я сам.
Только Ксакс наверно забыл про собственных солдат, чувство бессилия и отчаяния и невесть где спрятанную Хрустальную Стрелу, без которой нельзя победить. Быть в центре внимания “Айрен” очень любил, а вот быть всеобщим спасителем и последней надеждой королевства ему бы вряд ли понравилось.
-Я бы с тобой не поменялся. И на твое место я не хочу.
-Знаю. На него никто не хочет.
-Как вы обманули Эсдраса?
-Эсдрас презирает трусов. Даже больше, чем дураков, а я и вправду не хочу возвращаться.
Молодой мужчина на почтенного возраста седой кобыле. Голубые глаза, как у Вилла. Темно-русые волосы.Потертые кожаный жилет и сапоги. Герб кантона на старом плаще.
-Принцесса?
-Да, лорд Райен, это я.
Не то, чтобы она хорошо его знала, но с Ксаксом они никогда не ладили и вряд ли за последний месяц что-то изменилось. А значит, она в безопасности. И с Виллом они пришлись друг другу по душе.
А потом лорд Райен пригласил их в свой замок...кстати, а где это Аруна и Ксакс?
Караулить Ксакса никогда не было легко, но сегодня он превзошел сам себя. С девушкой из толпы разговорился, вон стоит, улыбается и целует ей руку. Он жмурился как сытый кот и был еще больше, чем всегда доволен собой. А эта дура и уши развесила. Тьфу, гадость какая! Она ревнует к какой-то курице,которая никогда в жизни не брала в руки оружие. И кого ревнует? Мужчину, которого хочется убить по десять раз на дню? Знала бы эта девица с кем сейчас заигрывает- давно бы в ужасе валялась в пыли…
Аруна показала ему нож и самый непредсказуемый член их отряда все понял верно. Извинился, раскланялся и сбежал. Девушка еще долго ему вслед смотрела. Что-то, а пускать пыль в глаза Ксакс умел хорошо, вряд ли ему была так уж интересна его восторженная слушательница, скорее протектор хотел ее позлить. Как будто мало было его последней песни...повезло ему, что они не в Арборее, там Ксакс до своих лет бы не дожил.
Присоединившись к отряду “Айрен” и тут собрал свою долю похвал, но почему-то радостным больше не выглядел. Предложение ночевать у лорда Райена явно не пришлось ему по вкусу. Ей даже любопытно было, какой предлог выберет Ксакс, чтобы отказаться. Скажет, что кровать недостаточно хороша для принцессы? Обстановка слишком бедная и жалкая? Так у него вся роль небогатого музыканта насмарку пойдет. Лорда Райена было жаль, но ему не привыкать слышать насмешки от своего соседа. А Ксакса похоже все-таки ждал котелок…
-Вы могли бы сыграть для моей невесты?
-Это ведь леди Сэйрис? Единственная дочь графа Зерофа?- проявил неожиданную осведомленность Айрен. Что ж, было бы странно, если бы человек такого таланта во дворце не играл. Но раз он вместе с Вильгельмом Теллем, то ищет славы, а не золота.
-Да, это леди Сэйрис.
-Боюсь, что в присутствии этой дамы я не смогу играть. Меня ни руки не послушаются, ни голос. А музыка-тонкое искусство и не терпит насилия над собой.
-Да что вам сделала леди?
-Вы когда-нибудь работали в шахте? Добывали кристаллы?
-Нет, не доводилось- кажется, он догадался в чем тут дело. Так неправильно, дочь не должна отвечать за грехи отца.
-Благодаря ее отцу я провел там полгода. В его кантоне, в Квисении. Никогда не смогу этого забыть.
Нездоровая бледность и сухой безжизненный голос, этот человек, безусловно, говорит правду. Какая бессмысленная жестокость! Даже странно, что граф не поладил с Ксаксом, эти двое друг друга стоили.
Вара совершенно не представляла его в шахте.Но это наверно очень давно было, ведь Ксакс всегда на ее памяти выглядел аристократом. Но сегодня в его подчеркнутой роскоши, в манерах и лоске она впервые увидела что-то театральное. Лорда он много лет играл с явным удовольствием и вдохновением. А вот протектором ему быть не понравилось. Так не понравилось, что сбежал…
-Леди Сэйрис легко меня вспомнит, не стоит откапывать эту историю.
Совесть у его невесты такова, что она во всем обычно винит себя. А отца она и так стыдится.
-Да, не будем ее расстраивать. Сэйрис ни в чем не виновата.
-Не хочу напоминать ей, что сделал ее отец. Леди была добра ко мне. пусть живет счастливо и спокойно.
Да, его невеста такой и была. Она внушала любовь всем, кто ее знает. Ничего удивительного, что в нее влюбился этот музыкант. И поступок Зерофа его тоже не удивил. Не будь он лордом и членом Совета кантонов- тоже вполне мог бы оказаться в шахте. Граф не трудился скрывать свое презрение и превыше всего ценил власть и золото.
-Вы могли бы обратиться в суд.
-Предлагаете пожаловаться на шахты Ксаксу? Смешная шутка. Я поищу правосудия в другом месте. И граф свое получит, рано или поздно- голос Айрена больше не был ни мягким, ни красивым, он хлестал как плеть, а лицо еще недавно приятное теперь искажала ненависть. Если бы она могла убивать, то граф уже бы упал замертво.
Справедливость. Или месть. Вот что этот Айрен ищет в отряде у Вильгельма, казалось бы, достойная цель. но было в этом человеке что-то пугающее. Хотя ненависть никого не красит. И жестокость тоже.
-Наверно мы не сможем воспользоваться вашим гостеприимством, лорд Райен. Но я рада, что хоть один верный человек нашелся в Совете кантонов. Я этого не забуду- Ксакс все-таки выдал себя, правда на то у него были серьезные причины.
-Возможно, однажды нам будет нужна ваша помощь. Или вам-наша- Вилл тоже понял, что на сегодня спектакль окончен. Объяснить новому союзнику, что в их отряде делает Ксакс было бы трудно, потому что он и сам этого не понимал. Ожидать от ученика Крила можно было всего и в самый неподходящий момент.
Они с Виллом пожали друг другу руки, хозяин кантона попрощался с ними и поехал прочь.
-Лорд Райен нас увидел.
-Сомневаюсь, что Райен кого-то сдаст за вознаграждение. Хотя золото ему бы пригодилось, на этой кляче наверно еще его дед ездил- презрительно фыркнул Ксакс, прямо на глазах становясь самим собой.
-Правду говорить легко и приятно, да, “Айрен”? Если ты когда-то был в шахте… тогда как ты можешь допустить такое?
-Странный вопрос, я-то думал, что ты, арборейка, знаешь толк в выживании. Но ваши горы и ваши войны ничто в сравнении с Крилом.
-Можете вернуться к нему, там вам самое место.
-Мне что-то не по себе, голова закружилась. Черт с ними, с шахтами. Его невеста меня бы узнала. И к черту мое прошлое. Его невеста могла бы стать моей женой.
-Вы меня сейчас чуть не лишили союзника и возможного друга. У меня и так их немного среди лордов. После вашего предательства- Вара ни на шутку разозлилась на него и почти кричала.
- Я вас лишил возможности ночевать в замке почти без крыши. Хотите, чтобы вам ночью что-нибудь на голову упало? У вас шатер и то лучше. Хорошо, что я хотя бы могу выбирать, что говорить. Давно хотел сказать Райену, что он дурак.
-Это почему же? Потому что леди предпочла тебе его?
-Здесь тоже есть железо и серебро. И порт можно сделать не хуже, чем в моей Ксании. Надо быть глупцом, чтобы этого не увидеть. Из этого убогого места можно было бы многое сделать.
-Из вас тоже можно было бы многое сделать. Но из всех путей вы выбрали наихудший. Вы богаты. Вы- самый богатый человек в Кейле. Вас это радует?
-Знаете, если вам будут говорить, что я брал золото из казны- это будет ложью. Ваше золото мне без надобности.
-Идея кричать здесь про золото не кажется мне удачной- осторожно заметил Леон. Маска Айрена осыпалась с грохотом и треском, на них снова смотрел протектор. опять слышать злые и высокомерные интонации ученика Крила никому приятно не было. А вот принцесса его порадовала, девочка умеет дать отпор и аргументы правильные найти. Хорошая королева из нее выйдет со временем.
-Вы оба слишком увлеклись- устало заметил Вилл.
-Это я увлекся. Надеюсь. что нас никто не услышал.
-В следующий раз могут услышать. Твоя маскировка только что провалилась.
-Следующего раза не будет. Райен нам больше не попадется.
Дело здесь было вовсе не в лорде Райене, это Ксаксу обязательно нужен кто-то на ком можно злость сорвать. Или свалить вину. Хотя виноват тут больше всех он сам. Но про шахты она не знала. И не понимала, как он с этим живет и как может спокойно на кристаллы смотреть. Во дворце вот они были. И не только во дворце…
-Леон, не могли бы вы дать мне перо и бумагу? И карту Кейла?
-Держите- гераклиец ощущал удивление и любопытство. Что еще способен придумать Ксакс?
Он пишет стихи? Нет, карту перерисовывает. И отмечает на ней шахты. А потом преподнес все это в подарок принцессе. И поклонится не забыл.
-Художник из меня никакой, но думаю, разобрать можно.
-Надо же, как их много.
-Слишком много. И способа уничтожить их я не знаю.
-Судя по твоей карте в Ксании шахт нет?
-Там нет кристаллов.
От совести Ксакса их отряду сплошная польза была. И королевству тоже. Хорошо, что Вилл позволил ему остаться.
-Ваше Высочество, вы проиграли спор. А будущей королеве надо держать слово.
-А ты когда-нибудь свое держал?- попыталась отвертеться она. Голос у Ксакса красивый, а терпения нет. И никогда не было. Как бы ей без волос совсем не остаться…
-Не стоит брать пример с меня. У вас каждый день перед глазами есть люди и получше.
-Вилл? Он же себя сегодня выдал.
-Почти выдал, принцесса. А слово надо держать.
-Не бойтесь, я не сделаю вам больно.
Он всегда был хитер и ловок. Переспорить Ксакса ей не удастся, никогда не удавалось. Он из любого дела может спектакль устроить. Дневное представление уже было, а теперь началось вечернее. Но управляться с ее волосами у Ксакса получалось на удивление ловко. И не так больно, как она думала. Куда лучше, чем у Аруны.
-Готово. Зеркальце, принцесса?
Внезапно она засмеялась, да так, что из глаз брызнули слезы. Это Ксакс-то лишится дворцового лоска? Да он скорее дворец в лес утащит и везде останется собой. Где угодно сделает все по своему вкусу. Серебряное зеркальце у костра, в лесу смотрелось чудесно. Нянька из него вышла бы превосходная. Раньше она жалела, что он не живет во дворце, зато теперь вот живет. Много ей с того радости? И Ксаксу тоже.
-Если вы будете брать с меня пример, то кончите так же плохо.
-Это ведь не конец, правда, Ксакс?
-Я не знаю, принцесса.
-А мои родители?..
-Не от моей руки, не по моей воле. Вы мне верите?
-Да, верю.
-Какое странное чувство: у человека, которого я сегодня придумал, могла бы быть дочь, может, и не одна. И для меня в правде нет ни радости, ни надежды.
В его голосе Вара слышала едва ли не нежность. А потом Ксакс не знал, куда спрятать глаза и взялся за лютню. Ничего удивительного, что он больше смерти боится совести. Несправедливо все это, когда она станет королевой все изменится. И для Ксакса тоже. Если он, конечно, не решит вернуться к своему внушающему ужас советнику.
-Ксакс, если ты вернешься в Крепость, что тебе это будет стоить?
-У меня нет семьи, меня некем шантажировать. Значит будет стоить музыки.
Вилла он пытался всячески оклеветать и очернить в ее глазах и не вышло не потому, что он не старался, а вот слезы при виде ее на носилках наверно были настоящими. Запуталась она. В нем словно жили два человека: в том, который сидел с ними у костра, не было ни тьмы, ни жестокости, а того, другого, который сидел на троне ее родителей, Вара боялась и ненавидела. И не знала, какой из них настоящий. И когда они собрались в шатре пожаловалась Виллу.
-Почему именно он? Почему Крил еще кого-то не выбрал? Кого-то кого я бы не знала столько лет. Это неправильно, нечестно! Мне было с ним так весело, так интересно. И играет Ксакс прекрасно.
-Я спрошу у Калем, почему так вышло- пообещал он, хотя подозревал, что это уже поздно и без толку. Но говорить об этом Варе не стал, она и так расстроена. Играет и впрямь прекрасно и с людьми тоже.
-Это всего лишь Ксакс, принцесса. Был бы кто другой, а тут и жалеть не о чем- попыталась утешить ее Аруна.
-Не о чем жалеть? А зачем ты ему вчера одеяло свое отдала?
-Я давно не слышала арборейский. Только поэтому.
Ксакс сидел у костра и с насмешливой улыбкой ждал, когда они окончат свой совет. А про чернила на щеке ему Аруна сказала. За зеркальце он схватился с поразительной скоростью и за водой пошел тоже. Все-таки иметь в отряде Ксакса было весело и незабываемо. Может, что-нибудь и получится. А вдруг для него еще не поздно измениться?
-Эсдрас не узнал меня, а мы знакомы десять лет. Одеждой его не обманешь, про музыку он знает. Если удастся найти Хрустальную Стрелу и уничтожить Глаз Шайтана...тогда впервые за семнадцать лет я буду свободен от Крила. И в Ксанию вернусь.
-Нет, не вернешься. Ты никуда не сможешь вернуться.
-Спасибо, что напомнила, Аруна. Это уже будет исключительно мое дело.
Не будет. Но жаль. И жаль, что он арбореец.лишь на четверть.
-Пока у тебя не закончиться кровь. И крови надо будет все больше- напомнила ему Аруна, но такие мелочи их непредсказуемого союзника не заботили. На будущее Ксаксу было плевать. Только здесь и сейчас. И в этом она его хорошо понимала.
-Да. Зато я буду свободен.
Предложение Ксакса было бы похоже на авантюру, но не заметивший его Эсдрас и солдаты доказывали, что магия и вправду действовала. А Ксакс больше всего хотел получить свободу пусть и на время. Свободу Вилл понимал прекрасно. И за нее многое бы отдал. Правда, пока они не нашли Хрустальную Стрелу, пока Вара не стала королевой- не будет у него и свободы.
-Ты можешь переночевать в нашем шатре- предложил Вилл новому союзнику.
-Нет, спасибо. Я бы не рискнул заходить во что-то, созданное Калем.
Вара предупредила Аруну, что ему нельзя верить. Точнее попыталась предупредить. Но арборейка любит играть с огнем, как и Ксакс. Чем- то они похожи. И потому наверно и нравятся друг другу. Слишком нравятся.
-Я ему верю. С этим ритуалом Ксакс ни в чем не сможет нам солгать.
-Как тебе поможет ритуал, если он искренне скажет, что в тебя влюбился?
-Тогда он искренне получит от меня по лицу. И Ксакс это знает.
При виде их бывшего врага арборейка шипела и часто поминала магию. Леон подозревал, что дело тут совсем не в магии, но говорить об этом Аруне не стал. Запутать у Ксакса получалось мастерски и без магии. И самому запутаться тоже…
Когда небо стало алым Аруна в ярости подошла к нему .Проверять убьет его ритуал или нет ей что-то расхотелось.
-Я бы тебе все лицо разбила за твою последнюю песню. Сколько тебе осталось? Один день?
-Значит ты ее запомнила? Я очень польщен. Может проживу и подольше. Если ты мне поможешь.
-Может и помогу.
Значит шелка и богиня? Это она-то, арборейский воин? В замке Ксакса она как-то себя не представляла. Он слишком много о себе возомнил. Но его руки без перстней почему-то казались ей сильными и красивыми.
И поцелуи во мраке. А про день, пылающий как факел ей понравилось. Ксакс с лютней пугал ее куда больше, чем с отрядом солдат и при оружии. Она в совершенстве знала, как можно убить протектора, но оказалось до глупости беззащитной перед музыкантом.
Шахты она помнила.Мерзкое место и очень грязное. Даже для нее, арборейки грязное. Два месяца она была там, а он говорил про полгода. Ничего удивительного, что Ксакс теперь ни дня не может прожить без воды и мыла. И что готов на все лишь бы никогда больше не носить цепи. Остальную часть истории он не рассказал, но кажется она догадалась. И помогла ему с ритуалом, поделилась своей кровью.
-Не могу представить тебя в шахте.
-Это было очень давно. В детстве. Я буду очень признателен, если ты забудешь о том, что услышала.
А ведь ему и в самом деле стыдно. И не за то, что убивал или предавал. Или обманывал. А за то, что когда-то был другим человеком. И почему-то ей кажется, что этот человек был получше, чем жестокий подлый лорд-протектор. На его месте она бы давным-давно попыталась уничтожить Крила. Не хотела бы она быть на его месте.

@темы: Фанфики, Легенда о Вильгельме Телле

---

Глава 1

Глава первая.

Утро. День второй.
Ей наверно померещилось: у погасшего костра уткнувшись в мех взрослой рыси спал арбореец. И улыбался во сне. Стройный. Молодой. Черная щетина, чеканные губы, а профиль такой, что можно порезаться. Незнакомец был так же красив, как ее бесследно сгинувший в шахте жених. Густые волосы падали на лоб, слишком короткие волосы. И одет-то он как-то странно…
Рысь положила лапы на грудь и охраняла его сон. Гостья извиняюще мявкнула увидев ее. Прости, сестра, но я ему нужна сейчас больше, чем тебе.
Из какого он племени? На лице с чертами ее народа не было родовой татуировки. Белая броня была небрежно свалена рядом. А потом она с удивлением и ужасом узнала Ксакса. И у него еще хватило наглости смотреть на нее и улыбаться!
-Я думала- это арборейский воин. А это всего-навсего ты.
-Я всегда любил кошек. И они отвечали мне взаимностью.
-Только не я!
Зеленые глаза врага ее взбесили, надо же было засмотреться на Ксакса! Не помня себя от ярости арборейка ударила его по лицу. Тут же вспухли три царапины. Рысь посмотрела на Аруну, в глазах зверя был упрек и принялась лизать его пострадавшую щеку. Ксакс довольно жмурился. Про кошек он не соврал.
-Теперь я понимаю, что шутка была неудачной. Ты единственная кошка, которая пыталась меня убить.
Словно продолжая издеваться над ней Ксакс заговорил с рысью по-арборейски, мягкие мурлыкающие интонации ее родины удавались врагу прекрасно. Самка лизала ему лицо, Ксакс чесал ей шею. Идиллия да и только!
-Он-арбореец?- удивился Вилл.
-На четверть, не больше. Кто научил тебя вызывать защитника?
-Один из ваших вождей. У вас там племена дерутся, а у меня в Ксании хорошие оружейники. Арборейцы любой секрет готовы обменять на хорошие клинки. Или любого воина. Не удивлюсь, если твоей родиной будет править кто-то вроде меня.
Она так хотела поспорить с Ксаксом, но спорить с правдой было глупо.Так оно все и было, кроме войн у них ничего и не осталось. За власть вожди дрались отчаянно и любыми средствами, а в это время настоящий враг вместе со своим советником пользовались тем, что у них нет защитника и правителя. Похоже, так все и будет. Править Арбореей будет тот, кто взгромоздит больше трупов. И такой человек без труда договориться с Ксаксом.
Что ж, теперь он немного лучше понимает Аруну, которая спит в обнимку с оружием и вскакивает при малейшем шорохе. Ее недоверие к людям и презрение к опасностям. Большая кошка зашипела на Альвара, но от его врага не отошла ни на шаг. Идея взять Ксакса в плен казалась все более бредовой, превращать отряд в зверинец он не хотел. К его удивлению, протектор осторожно отодвинул ластящуюся к нему рысь.
-Твой дом здесь. И кормить тебя мне нечем.
Рысь с неохотой ушла, то и дело оборачиваясь. А потом села на опушке и с тревогой наблюдала за их врагом. Аруна что-то прошипела, кошка покорно отошла еще дальше, но все видели горящие зеленые глаза.
Арборейка заметила, что Ксакс старательно затоптал следы крови. А вот про еду он вспомнил зря. Делиться с ним и без того скудной пищей казалось расточительством, а морить его голодом- ненужной жестокостью. Все равно он долго не протянет. И пусть.
Леон только вздохнул, всеобщая кормежка на нем висела и помощи от пленника никакой не предвиделось. Хорошо хоть рысь свою отпустил, одной кошки им в отряде вполне хватало.
Ксакс попросил у него обратно свой плащ. Вполне вежливо попросил. Что ж, если враг не станет доставлять ему хлопот, то Вилл будет только рад.
-Оружия у меня там нет. Так, всякие мелочи.
Правда непонятно, что им дальше делать с Ксаксом, надо было вчера настоять на своем и отпустить его обратно в Крепость.Не будь ученик Калем так измучен и избит- так бы и сделал.Кое-какая польза от протектора все же была, кошка показала ему ручей. Вместе с детьми и Леоном он решил прогуляться за водой.
Рысь наблюдала издали, но ни на кого напасть не пыталась. У Дрого волосы вставали дыбом от ее присутствия, к арборейке он уже как-то привык, а вот лесная хищница его пугала. А Варе он еще вчера сказал, что идея с пленником была дурацкой. Теперь Ксаксу оружие и не нужно, его кошка бросится на любого.
Он умылся и причесался, получилось совсем неплохо, к вящему разочарованию Вары. Несмотря на щетину и грязный плащ Ксакс как был вельможей, так им и остался. И глубокие царапины на лице его никак не смущали. А хорошо ему Аруна щеку разукрасила, может и шрам останется. И со вчерашним синяком сочетается прекрасно.
-Вы не замерзли ночью, лорд-протектор?- весьма впечатляющее явление рыси она благополучно проспала.
-Может вам помочь с волосами, принцесса? Или одолжить вам гребень?
Серебро гребешка призывно сверкало на солнце, и она сразу же почувствовала тоску по дому. Это он во всем виноват! Не будет она причесываться!
-Нет, спасибо. Мы не во дворце, Ксакс.
Но скрыть разочарование ей не удалось, ученик Крила слишком давно и хорошо ее знал. Похоже, что ночь у костра далась ему куда легче, чем она думала. Лордом его сделала ее мать почти десять лет назад, а кем он был до этого? Все равно Ксакс-убийца и враг и она его ненавидит!
-Вы уже жалеете, что не отпустили меня, принцесса? Надо же, как быстро!
Дрого настороженно смотрел на их так называемого пленника. Было понятно, что похищать принцессу он не собирается, кроме воды и своего отражения Ксакса ничего не интересовало. Но если Вара надеялась на развлечение, то просчиталась, развлекался тут только один человек.
На совет в шатре они Ксакса не позвали, правда он туда и не рвался. Враг остался за котелком приглядывать. И держать мокрый платок у пострадавшей щеки, видимо ногти арборейки все же поубавили ему красноречия. Ни он, ни Аруна в перепалки больше не вступали, и это не могло не радовать. Правда больше радоваться было нечему.
Принцесса выглядела виноватой, но он и сам был хорош, что послушал ребенка. Ксакса она, как выяснилось, знала далеко не так хорошо, как думала еще вчера. А услышав про рысь еще больше расстроилась.
-Хорошо бы будущей королеве заранее предвидеть последствия своих решений- вздохнул Леон. Но искать виноватых было глупо, вчера они все были хороши.
-Не надо было брать в плен Ксакса, если ты не сможешь его контролировать.
-Я про арборейцев не знала. Я ему отомстить хотела. Как-то не очень получилось- принцесса выглядела так, словно сейчас заплачет. Калем была права, когда с ним про месть говорила. Им надо Стрелу искать, а не за Ксаксом следить. Кто его знает, каких еще от него сюрпризов ждать, вчера он не убил врага, а сегодня может вспомнить свой горящий дом и передумать.
-И я не знала. Ладно, пустЬ живет. Я за ним присмотрю, а рысь здесь только до захода солнца- неожиданно согласилась Аруна. А Дрого обрадовался, что у них в отряде снова только одна кошка будет, до заката он как-нибудь потерпит.
-Да, будем наблюдать за ним. А ночью исчезнем вместе с шатром.
На том и сошлись. А то, что Ксакс с задумчивым видом сидит у костра никого не обрадовало. Скорее насторожило. Судя по всему, сбегать без завтрака враг не собирался, а жаль. Так в напряженном молчании они и поели…
-Нам надо выбрать, куда пойдем.
-Может, карту?
Карта была роскошной, отдавать назад ее не хотелось. А перерисовывать, увы, у Леона не было времени и Ксакс заметил его восторженный взгляд.
-Ее сделали в Энении. Они предлагали мне военную помощь. Но мы не договорились.
Услышав про Энению Вара вздрогнула, родители рассказывали ей про последнюю войну с соседним королевством. Точнее про две войны, оружием и магией. Обе окончились победой Кейла, но мать однажды призналась ей, что потеряла так много, что уже никогда не сможет верить людям. И везде видит только ложь и предательство. И запретила ей выходить из дворца, кроме как в сопровождении Ксакса. Королева всегда говорила, что он один сможет защитить Вару. История с посольством была похожа на правду, но ведь это же Ксакс, он лжет как дышит. Почти десять лет ей было легко и приятно считать его своим другом. Мать ему верила, она его любила, а теперь…
-Могу ли я узнать, куда именно мы направляемся?
- В Квисению- вместе выбрали Вилл и Леон. Остальные были согласны.
-Вы знаете, что господин этого кантона вот уже много продает людей в рабство на шахты? Уверены, что туда безопасно идти?
Спектакль снова набирал обороты, вон и Вара живо заинтересовалась. Не глупо он придумал, рассказать столько, что времени на ненависть уже не хватит. Только и будешь гадать, лжет Ксакс или не совсем?
-У тебя есть доказательства?
-Да. У меня есть свидетель. Правда он труслив и никогда не осмелится выступить с обвинением. А в Квисении и шахты есть.
-И тебя там знают.
-Но не в лицо.
Человек, сидящий напротив него, был спокоен, вежлив и больше не пытался ни угрожать. ни оскорблять. И это было по-настоящему странным. И непривычным. Сведения могли быть полезными, если бы предводитель повстанцев знал, что все это- не ложь. Непонятно, что затевает его враг, но принцесса сказала, что это похоже на правду. И что слышать правду от Ксакса ей удивительно.
Все сошлись на кантоне Трех рек. Место тихое, солдат немного(“Дыра дырой, нет там ничего ценного, и десятка хватит”). По словам Ксакса шахт там тоже не было. А вот рынок имелся.
-Я ел ваш завтрак и должен вам обед.
-Ты умеешь охотиться?
-Нет, у меня есть предложение получше.
Рынок в кантоне и впрямь был, и армия Ксакса явно находилась в другом месте, Вилл был приятно удивлен точностью сведений. Хорошо бы только получать их от кого-то другого, не от убийцы его родителей. Леон с удовольствием отправился закупать еду. Как оказалось лорд-протектор без таринов по Кейлу не ездит. Что ж, это было предусмотрительно, гераклиец по достоинсву оценил его практичность. Что пищу не придется искать в лесу и разделывать было ново и приятно, может у него все же найдется время перерисовать карту.
Аруне вполне можно доверить безоружного Ксакса, она не отойдет от него ни на шаг. Заговорить ее у врага не получится, как бы тот не старался…
-Мы тут кое-что нашли в лесу. Сколько дадите?- арборейский акцент сделал его голос неузнаваемым, а глаза отливали кошачьей зеленью.
Хозяин лавки был абсолютно уверен, что владельца роскошного бархатного плаща с мехом и серебряными застежками эта парочка где-то в лесу и прикопала, но мудро оставил свое мнение при себе. У мужчины были глаза убийцы, да и женщина ему ничем не уступала, выглядели они как люди, любящие хорошую драку. Двое бешеных арборейцев и дикая рысь никак к спорам не располагали. Несмотря на грязь вещь гляделась очень дорогой, на ней можно было заработать и неплохо. Но диким варварам с гор этого не понять. Правда мужчина торговался с таким азартом и энергией, как будто делал это всю жизнь, но все равно он дал лишь половину от стоимости и прибавив кое-что из своего товара с облегчением выпроводил опасную парочку…
Наглость, с которой протектор сторговал собственный плащ, впечатлила даже ее. А убийцу ему даже изображать не пришлось, он таким и был, но ведь и в Арборее человеческая жизнь стоила недорого. Куда больше ценились слава и власть. Скрепя сердцем она признала, что Ксакс похож на ее родичей больше, чем ей бы того хотелось. Вот только одетым в кожу и шкуры она его не представляла. А стоило врагу дотронуться до щеки, как на лице тут же появлялось выражение досады. На мыло и бритву Ксакс смотрел прямо-таки с нежностью, вовсе не свойственной мужчинам ее народа. Скорость, с которой он обрастал вещами была поразительной. Не хватало только кровати. И зеркала, лучше в полный рост. Но так размахнуться она ему не даст.
-Если я побреюсь, то буду меньше похож на арборейца. Не хотелось бы еще раз разочаровывать тебя. Пока я без оружия- это опасно- получить еще раз по лицу Ксаксу очень не хотелось. Он явно не считал, что шрамы украшают мужчину и о своей внешности пекся больше, чем любой из ее знакомых.
- Не надейся, что с оружием у тебя получится лучше- сдалась Аруна. Принцесса была права, от вынужденной разлуки с мылом и бритвой этот щеголь прямо-таки страдал и выглядело это так забавно, что она еле сдерживала смех.
-Не надеюсь. Ты меня быстрее, Аруна. Мне еще повезло, мог бы остаться и без глаза.
Убедил ее. Опять убедил ее. И затащил-таки на рынок. Какой же он неудобный пленник. С таким же успехом можно было брать в плен огонь. Или ветер. Все эти покупки ее напугали. Слишком уж серьезно он обустраивается, но Ксакс в отряде им не нужен.
Пока они покупали еду, Ксакс успешно завершил маскировку: обзавелся горбом(интересно, что у него там под плащом спрятано?) и переоделся в теплую куртку с высоким воротником, не новую, но вполне приличную. Виллу плащ вернул, да еще и поблагодарил. А он вообще собирается обратно в Крепость?
Количество любезностей прямо-таки настораживало. Игра, которую вел его враг, была непонятна, надо будет позже расспросить Аруну. С чего бы это Ксаксу прятаться от собственных армии и советника? А ведь он явно собирается прятаться.
Арборейка с неприязнью отметила, что одежда темная и неброская ему шла, а глаза стали неожиданно сияющими. И чем меньше роскоши, тем ему лучше.
Капитан городской стражи заступил им дорогу. Солдат Ксакса тут и впрямь было немного, и они его не узнавали.
-Здесь город. а не ваши горы. Диких зверей нам тут не надо.
-Красавица, правда? Можете ее погладить- великодушно разрешил арбореец и с гордостью показал на рысь. Дикарь почесал зверю шею, кошка с готовностью показала внушительные клыки и когти. От портрета Телля остались одни клочки.
-Она абсолютна безопасна, не укусит никого. Если я не захочу. И мы уже уходим- хищное лицо убийцы и сверкнувшие зеленью глаза, рычание в голосе, а говорит с таким акцентом, что он едва разбирает. Нет, все-таки арборейцев никуда пускать нельзя, пусть сидят в своих горах.
Ему отдали приказ следить, не придут ли сюда Телль и его банда, а про двух арборейцев и рысь в бумаге ничего не было. Эти дикари славились своим воинским искусством и считались самым воинственным народом Кейла. А он не самоубийца и комиссар едва ли будет рад, если у него подкрепление попросят. Их армия таяла прямо на глазах, носить черно-алые цвета лорда-протектора в последние дни стало опасно. Особенно после того, как Вильгельм Телль был оправдан на суде в Крепости. Поползли сплетни, что духи Кейла хранят мятежника…
Вилл даже не сомневался, что никого, кроме рыси, ни солдаты Ксакса, ни жители кантона и не заметили. Пара диких арборейцев, впервые спустившихся с гор, была весьма колоритна. Не каждый день большая хищная кошка свободно гуляла по рынку. Отвлекающий маневр был прекрасен, Ксакс развлекся с размахом. До его отряда никому и дела не было.
-Спасибо за идею, Аруна. Никогда не думал, что могу сойти за арборейца.
-Не льсти себе. Они арборейцев настоящих никогда и не видели. Ты бы в наших горах не выжил.
К ее облегчению, Ксакс в кои-то веки смолчал. Но его лихая мальчишеская улыбка Аруну не порадовала, он наслаждался риском не меньше, чем она. Обнаружить столько общего с Ксаксом было жутко.
-Хорошая маскировка получилась- признал Вилл. И без его портрета с огромной наградой за живого или мертвого городской рынок явно лучше стал.Вылазка прошла успешно и мирно. Польза от рыси была. И от Ксакса тоже.
...Когда они разбили лагерь Ксакс достал из-под плаща свою загадочную покупку. То, что было похоже на горб, оказалось лютней.
-Зачем тебе лютня? -удивилась Аруна. Арбореец с лютней смотрелся дико. Ее народ предпочитал барабаны, и Ксакс не мог этого не знать. Эту вещь она пропустила, сразу поняла, что не оружие и на этом успокоилась. На оружие у нее был нюх. Нож из сапога она у него быстро вынула, военный трофей Аруну порадовал. Хорошая сталь, хорошая работа, похоже Ксакс в оружии разбирался.
-Во дворце у меня нет времени для музыки. Я вполне прилично играю, не так ли, принцесса?
-Так. И поешь тоже прилично- неохотно признала Вара. Ей опять послышалась издевка в голосе. В низком бархатном голосе.Одновременно петь и развлекаться за их счет даже Ксакс не сможет. Его обаяния и голоса она и боялась больше всего, потому что силу их знала.
-Спеть не смогу. Горло пересохло, пока торговался.
Леон протянул ему кружку с молоком. Ему было любопытно послушать то, что сочла приличным принцесса Кейла. Правда Вара едва ли была справедлива в своих суждениях насчет Ксакса.
“Прилично”- это была весьма бледная похвала. Сила и красота голоса были магией, едва ли доводилось слышать столь мастерскую игру. Аплодисменты были искренними, и даже Аруна не осталась равнодушной. По мнению Леона за завтрак Ксакс расплатился с лихвой.
-Вам следовало быть музыкантом. У кого вы учились?
-Музыкант-это последнее, что нужно Крилу. У Тэмлина.
-Тогда про него напрасно говорят, что не берет учеников равных себе по таланту..
-Талант тут не при чем. Отказать мне он бы не посмел- жесткая усмешка Ксакса напомнила ему, что перед ним сидит человек, захвативший власть при помощи черной магии. Но попробовать все равно стоило, только ради музыки, которая была бесполезна для тьмы, но могла бы принести людям радость.
-Тратить такой талант на интриги Крила- это преступление против искусства. А вы могли бы быть другим человеком.
К его удивлению, Ксаксу похоже нечего было ответить. Красноречие его внезапно покинуло. И выглядел он непривычно растерянным. Внезапно гераклиец ощутил что-то вроде жалости. Без своих книг и исследований Леон чувствовал себя крайне неуютно. Сказали бы ему еще три месяца назад, что он будет повстанцем и станет по лесам прятаться- посмеялся бы и ни за что бы не поверил. Трагическую невозможность заниматься любимым делом он понимал, как никто другой. Правда он и в шахте оказался вот из-за этого превосходного музыканта и ужасного правителя.
-Музыкант из тебя куда лучше, чем лорд-протектор- словно озвучила его мысли Вара. Принцесса, несмотря на юность, умела быть безжалостной.
-Я знаю. И меня это не радует. На самом деле мне никогда не было нужно ваше королевство, в вашем дворце даже стены и те меня ненавидят. Мне нужна только моя Ксания, но…
Ужас в глазах. И смертельная бледность. Их враг с трудом остановил себя, прикусив палец.
-Что-то я слишком часто говорю то, что думаю. Меня это пугает.
-А ты не знал, что с нашей магией лгать у тебя больше не получится?- злорадно припечатала Аруна. Она-то знала про этот ритуал, а у Ксакса впереди будет еще много сюрпризов.
-Разве правда-это так страшно?- удивился Вилл.
-Для меня-да. Страшнее правды может быть только совесть.
-Не думала, что ты знаешь это слово. Ее ты тоже получишь, Ксакс.
-Спасибо, Аруна, ты очень меня обрадовала. Неудивительно, что ваши вожди боятся этого ритуала. В методах он сильно ограничивает. Как можно править, когда у тебя есть совесть? Как можно сражаться за власть? Моя жизнь с ней быстро станет невыносимой.
Он встал и неожиданно отдал Леону карту.
-Забирайте. С нее уже сняли копии. Здесь озеро неподалеку, нам нужна вода?
-Да, не помешала бы.
Он пытался скрыть замешательство и страх, но получалось из рук вон плохо. Вот напуганным он Ксакса еще не видел, Вилл сегодня впервые разглядел в своем враге что-то человеческое. А Леон его задел, теперь будет думать над словами гераклийца. На лице ученика Крила предводитель повстанцев видел выражение. похожее на свое, когда его впервые назвали героем. Радости Виллу это не доставило, не больше, чем Ксаксу его талант музыканта.
-Это только магия. И ничего больше- предупредила она Леона. Гераклиец всегда добрым был, как и Вильгельм. Не хватало еще, чтобы они Ксакса на пару пожалели.
-Совсем ничего, Аруна. Я бы не отказался “это ничего больше” еще послушать.
-Ксакс- опасный человек. И его оружие- это язык. И голос- с неожиданной для ребенка проницательностью сказала Вара.
-Ты права, принцесса- заметил Вилл. Если Ксакс и впрямь не сможет солгать, тогда у него стоит кое-что спросить. Раз его враг умеет владеть собой, когда ему это нужно, то стоит спросить Ксакса, почему же сгорела его ферма…
-Я ему так верила, а он меня предал. И никакая магия ему теперь не поможет.
Арборйка была удивлена. Какого черта он не узнал цену? Кто как ни Ксакс должен знать, что у магии всегда есть цена.
Злясь на себя, она пошла за рысью. Ксакс сидел на берегу, уткнувшись лицом в густой пятнистый мех, и явно не хотел кого-то видеть. И хорошо. Может, он так и просидит в одиночестве до темноты, а завтра все пойдет по старому. Они снова будут бегать от его солдат, протектор снова будет гоняться за ними…почему-то эта картина ее не обрадовала. Да ну его к черту, она слишком много думает про Ксакса, враг того не стоит. Сейчас сходит с Виллом на разведку и отвлечется…
Зря она надеялась, не прошло и пары часов, как уединение ему наскучило. Ксаксу нужны люди, нужны слушатели, а наедине с правдой и совестью ему оказалось весьма неуютно. Стоило врагу заиграть, как он легко собрал весь отряд на довольно-таки приятные звуки лютни. Он и из музыки сделал оружие и неплохое. Рысь неподвижно лежала рядом и казалась облезлой и больной. Совсем скоро от нее останется только горстка пыли…
-Вчера ...ты ведь защищался не от ночного холода. От Глаза Шайтана- догадался наблюдательный Вилл.
-Ты абсолютно прав. Меня никто не найдет, пока я сам того не захочу. И пока я с вами- вас никто искать не будет. Потому что вся армия и он заняты только моими поисками.
-Что вам нужно лорд-протектор? Говорите прямо, мы не станем играть в ваши игры- никто здесь не знал Ксакса так давно, как знала она. А вдруг это очередной коварный план Крила? Теперь Вара лучше понимала свою мать, наверно королеву тоже предал кто-то, кем она дорожила.
-Протектор-это который в Крепости. С армией и советником. А я могу быть кем угодно. Я быстро учусь и легко приспосабливаюсь. У меня есть предложение. Мы можем быть друг другу полезны.Как нам сегодня объяснила Аруна, я теперь не смогу солгать. Мне нужен еще день, только один день- он играл и одновременно пытался убедить их. Но смотрел при этом только на Вилла.
-Ты просишь дать тебе шанс?
-Да, прошу. А разве ты не хочешь получить передышку? Я знаю, что хранительница Кейла не оставила тебе выбора.
Вилл поморщился, возразить ему было нечем, так оно все и было. Он старался не вспоминать ни про дом, ни про свою прежнюю жизнь. Калем пытается с его помощью спасти королевство и от Ксакса тоже. Но больше от его советника или не советника, а хозяина?
-Не верь ему, Вилл. Это ловушка- Дрого мало заботили арборейские ритуалы, он верил только своим глазам. Его глаза видели того же убийцу. Того же врага. С которым и говорить-то не стоило. Особенно Виллу, их вождю.
-А мы сейчас его испытаем. Хочешь остаться с нами- вызывай защитника, Ксакс. То, что у тебя случайно вышло вчера- это ничего не значит.
-Хочешь посмотреть на ритуал, Аруна? Так смотри. Только давайте немного от лагеря отойдем.
Тихий голос чуть громче шепота, надо же какое длинное заклинание. И кровь из руки, очень много крови. Зеленая вспышка была ответом. В этот раз пришла не рысь. Обыкновенный котенок, дымчато-серый потерся об ее руку, а потом свернулся на коленях у Ксакса. Кровь он остановил, но мокрое от пота лицо их неожиданного союзника выглядело смертельно усталым, а зубы выбивали дробь. А ведь он подошел к костру и теплый плащ накинул.
От страха Вара зажмурилась. Выглядело это ничуть не лучше, чем магия Крила.
-Ну что убедилась, Аруна? Простите, что напугал вас. Это не подходящее зрелище для ребенка.
Да когда же он наконец замолчит?! Вилл теперь точно скажет, что человек может измениться, если сильно захочет, вон опять Ксаксу свой плащ отдал. А Леон его поддержит...так оно все и вышло.
Они собрались в шатре. Гераклиец был уверен, что Ксакс вообще незаметным быть не умеет, и в их отряде все внимание отвлечет на себя. О чем всем и сказал.
-Ксакс -хороший актер, очень хороший. Даже без магии. Нам это будет выгодно.
-Но какие причины у него помогать нам?
-Наверно ему захотелось свободы, а во дворце ее никогда не было. Аруна, а ты так можешь?
-Нет, принцесса. Кроме крови и знаний здесь нужно кое-что еще. Отчаяние, очень много отчаяния. И оно должно быть настоящим. Здесь солгать у него не получится. Все это ненадолго.
-Ты за то, чтобы он остался?
-Не было бы крови моего народа, а так...я давно не слышала арборейский- не успев подумать выпалила она. Вот уж никогда бы не поверила, что станет поддерживать Ксакса. Но хороший враг-это мертвый враг, а следующий ритуал его и убить может.
-Дрого, ты против?
-Он мне не нравится, я ему не верю. Но ведь ты будешь следить за ним, Аруна?
-Конечно, буду, днем и ночью. Это не пленник, а черт знает, что.
Ксакс все так же дрожал у горящего костра.Тепла от котенка было немного,и о чем он только думал, когда ритуал проводил?
-Надо было тебе опять рысь вызывать, а то околеешь от холода.
При слове “околеешь” лорд-протектор поморщился как от боли, но учить ее манерам не стал. Исключительно потому, что сил не было.
-Я и хотел кошку поменьше. Не такую заметную. Чтобы можно было посадить на плечо.
Гордый профиль, освещенный огнем, разозлил ее даже больше, чем утром и Аруна встала так, чтобы его не видеть. Хорошо еще, что он побрился, лицо сразу потеряло хищную красоту и стало обычным. Сама мысль о том, что Ксакс мог показаться ей красивым вызывала желание его придушить.
-Не хочу с утра перешагивать через твой труп- арборейка со злостью швырнула ему в лицо свое одеяло.
-Мне будет сложно принять такую жертву. Чем же я могу отблагодарить вас, моя прекрасная госпожа?
Он и умирать будет- все равно не перестанет над ней издеваться. И все время ее дразнит. А еще называется пленник. Пленникам положено дрожать от страха и умолять о пощаде, а этот…
-Ты споешь мне завтра. На арборейском. Я просто скучаю по родине и ничего больше.
-Спеть я и сейчас могу. Что ты хочешь услышать?
Притворившись спящей Вара сквозь стенку шатра слышала их разговор, а потом и тихое пение, похожее на мурлыканье. Колыбельная? Он поет Аруне колыбельную? Удивительно, она еще не видела, чтобы воинственную арборейку что-то могло так растрогать. Аруна шипела на Ксакса по-прежнему часто и громко, но уже как-то неубедительно. Интересно, как это у него получается? Нравится, когда хочет нравится? А что будет, если он попытается понравится ее королевству? У него и без магии может получиться. Но Вилл и Леон умны и осмотрительны. Одной только музыки недостаточно, чтобы их переубедить. Дрого тоже ему ни на грош не верит…
-Доброй ночи, Аруна. Вижу, что совсем тебя усыпил.
-Конечно, я же весь день за тобой следила. И завтра буду следить. Но когда ты поешь- мне не хочется тебя убивать.

@темы: Фанфики, Легенда о Вильгельме Телле

---

Что перемен любых сильней

Время действия- после третьего эпизода сериала. Краткое описание серии можно здесь прочитать
www.diary.ru/~astreya/p77928253.htm

Что перемен любых сильней.

Никто не виноват,
Что перемен любых сильней
Давно привычный ад.


Пролог.

Вечер после суда над Вильгельмом Теллем.
Наконец-то этот фарс с судом завершился. Бесславно завершился. Интересно, на кого он больше зол: на Крила, который заставил его в этом участвовать или же на себя? Погони за ними не было, вот только Телль его убить не сможет. Но отпускать не захотела Вара…
-Нет, так нельзя. Если мы убьем его хладнокровно, то чем мы будем лучше его?
А ведь Вилл прав. Стать чудовищем вроде Ксакса ей бы не хотелось. Только не похоже, чтобы убийца ее родителей так уж боялся смерти. Вон как гордо смотрит и издевательски ухмыляется. Спокойствие Ксакса ее взбесило, и его цветистая лживая речь, когда она притворилась мертвой, и его фальшивые слезы над ее телом. Но она знает, чего боится предатель. Она хорошо его знает.
-Давайте возьмем его в плен. Раз я голодаю,мерзну и прячусь, то пусть и он тоже. Пусть заплатит за моих родителей.
Хотела бы она увидеть, что останется от его белого бархата, от дворцового лоска. Лохматый и грязный Ксакс определенно бы ее порадовал. И в лесу он вряд ли когда жил. Замок у Ксакса был куда больше и роскошней их дворца. И никогда в жизни он ничего не делал без помощи слуг. И у костра самому богатому лорду королевства едва ночевать приходилось.
-Сюда за ним Крил придет. С Глазом Шайтана- напомнил осторожный Леон.
-Едва ли это будет сегодня. Только не так быстро- неприятно усмехнулся Ксакс.
-Разве он не будет тебя спасать? Калем бы спасла меня.
-Я ему дорог, точнее дорого обошелся. Но не настолько, чтоб меня было некем заменить.
-У него еще ученики есть?
-Я не знаю, хотя нет, знаю. Ты-самый подходящий кандидат на трон, потому что тебя выбрала Калем.
-Я никогда не соглашусь!
-Он к любому найдет ключ. Даже к тебе.
-Не нравится мне все это, нам надо уходить отсюда.
-Я бы сначала убила его, а потом ушла- предложила Аруна, у нее руки чесались от желания перерезать ему горло, а уж со своей совестью она как-нибудь потом договориться. Никогда ей не случалось убивать безоружных, но для Ксакса сделает исключение.
-Мы уже решили, что никого убивать не будем. Ты прав, Дрого. Мне нужно подумать.
-Раз вы передумали меня убивать, может, найдете мне плащ попроще? Мне как-то непривычно путешествовать связанным и без охраны.
-Боишься получить стрелу в спину?
-Нет. Камень в голову. Крил еще кого-нибудь на трон посадит, я в нем не сомневаюсь.
-Звучит разумно. А вот это я заберу.
Вилл осторожно снял с врага перевязь с жезлом смерти и бархатный плащ. А потом накинул свой из грубой шерсти, рост у них был почти одинаковый. Ксакс стоял неподвижно, дураком он не был и никаких иллюзий насчет народной любви к себе не питал.
-Перстни тоже. Все равно никого в вашем отряде подкупить мне не удастся.
Несмотря на всю браваду умирать его врагу сегодня не хотелось. Сапоги Ксакс испачкал в лесной грязи. Получилось неплохо, на месте самозванного лорда-протектора устало сутулилась фигура в сером фермерском плаще.
-Надеюсь мои связанные руки ни у кого вопросов не вызовут?
-Ну ты и наглец!- нет, она его все-таки убьет, по-тихому на стоянке. И пусть Вилл говорит, что хочет.
-Я тебя не развяжу. Аруна, принцесса, следите за ним.
-Я убегать и не планировал. Мне пока интересно, что будет дальше.
-Если не заткнешься- у тебя ничего не будет.
Шальное веселье в глазах врага Вилла не обрадовало, но он хотя бы замолчал. Похоже Ксаксу нравится злить Аруну. Но шли они быстро и пленник не отставал.
-Не знала, что ты умеешь ходить пешком- ехидно заметила Вара. Расцветающий синяк на скуле и растрепанные волосы очень его украсили. А утром внешность Ксакса обещала стать еще лучше. Цирюльников и зеркал в келианских лесах не водилось, так что блестящий лорд очень скоро станет похож на бродягу.
-Принцесса, вы не умеете издеваться над пленниками. Должно быть, вам не хватает практики.
-Я бы тебе не только руки связала, но и кляп засунула.
-Я только защищаюсь, Аруна- Ксакс и поклон изобразил. Со связанными руками это было непросто, но у него получилось.
Леон внезапно понял, что ему интересно наблюдать за пленником. Гераклийцы любили театр и знали в нем толк, а тут представление обещало быть роскошным. У Ксакса несомненно были задатки актера и ему нравилось играть с огнем. Жаль, что долгим спектакль не будет, когда Аруна так шипит, то можно и по лицу получить. Если бы не Вильгельм он бы уже получил и не раз. А без глаза блистать красноречием протектору будет затруднительно…
Вилл устало вздохнул, разнимать их быстро ему надоело. У этих двоих было смелости куда больше, чем здравого смысла.
-Раз у вас хватает сил на перепалки- значит мы пойдем быстрее.
И сразу стало тихо. Вара хотела что-то сказать, но посмотрела на него и не стала. Для тринадцатилетней девочки она была умной и сообразительной, а что дальше делать с Ксаксом они завтра вместе придумают.
На стоянке принцесса увидела, что под плащом у Ксакса была броня, наверно тяжелая, но стрелой такую не пробьешь. Такая же белая, как и плащ с мехом. Тоже испачкается, но вряд ли превратится в лохмотья. Но зато он наверняка замерзнет ночью.
-Разве вам не пора спать, принцесса? У вас был долгий день. И я рад, что вас не убили- самопревозглашенный лорд-протектор говорил мягко, без издевки, но будь она проклята, если еще хоть раз купится на голос и улыбку Ксакса!
-Я тебе не верю, Ксакс. Больше никогда не поверю.
Но в шатер ушла вместе с Дрого. И он, и Леон вздохнули с облегчением, уложить принцессу спать было непросто. Все трое устало стояли и хмурились на огонь. Первым нарушил молчание Ксакс.
-Не будете ли вы так любезны развязать мне руки?
-Что думаешь, Вилл?
Аруне бы это не понравилось, но она в лес ушла и хорошо. Избитое тело молило об отдыхе, а Ксакс не собирался сдаваться.
-Вы же не думаете, что я попытаюсь сбежать ночью в незнакомом лесу? И без оружия? Время для побега можно и лучше выбрать.
-Развяжи его, Леон.
Враг устало потер лицо и занемевшие кисти. Аруна вязала узлы на совесть, должно было болеть, а Леон неплохо его по голове приложил. Сегодня определенно никто никуда не побежит и драться сил ни у кого уже не было. К его облегчению, Ксакс больше не пытался ничего себе выторговать, а спокойно сел у костра и смотрел на огонь. А потом свернул его плащ под голову и уснул...

@темы: Фанфики, Легенда о Вильгельме Телле

---

Мюзикл "Золушка"(2016)

Фанфик по мюзиклу Золушка, в основе лежит русская версия. Сюжет можно почитать вот здесь
musical-cinderella.ru/press/bal-po-zalugam
fanfics.me/message234609
А здесь можно посмотреть бродвейский оригинал
www.youtube.com/watch?v=ojp76Nnldg0&t=1519s
Но вдохновляли по большей части наши.
Искать фото героев было сложно, как обычно, больше всех Золушек и принцев. Но кое-что удалось раскопать.
Габриэлла и Жан-Мишель-весь спектакль на них любовалась(жаль, что парой не нашлись, а Жана вообще в образе нету, пришлось фотку актера искать).



И старшая парочка- мачеха и канцлер.


Реформы, книги, пирожки.
С утра Габриэлла отправилась в город. Матушка ожидала визита канцлера. В неглиже с лебяжьим пухом. Позу перед зеркалом подбирала и сервировку стола. И по пять раз заставляла Золушку переделывать ей прическу. Это она теперь до вечера будет готовиться. Сегодня мадам будет не до них
Шарлотта на радостях побежала за пирожками. Надо же было запастись и наесться, пока свобода есть. А то потом опять будет один шпинат да морковь. Как будто она коза или корова. Или рыба. Вареная. Фу. Не хочет она как матушка ждать по полдня любовника в кровати. Она пирожков хочет. А мужа без пирожков ей не надо.
Просто одетый юноша стоял на старой бочке посреди рынка.У оратора был красивый голос и вдохновенное лицо. Хорошо поставленный звонкий голос был слышен на всю площадь. Люди его слушали. И соглашались. Еда для бедных. Надо снизить налоги. Канцлер, грабящий простой народ. Дядя принца погубит королевство.Вряд ли этот юноша брился сегодня и едва ли причесывался. Прямо с постели побежал спасать людей. Как же это романтично!
Юноша собирал деньги на обеды для бедняков. Вот только получалось из рук вон плохо. Те, кто ему сочувствовали и сами еле сводили концы с концами. Девушка пожалела его и положила пару монет. Тщетно Габриэлла пыталась смотреть на оратора трезвым маминым взглядом. Сапоги давно не чищены, щетина, лохматый. Мятая рубашка. Ни жилета, ни галстука. Только старое пальто. Матушка бы сказала, что его нельзя пускать дальше конюшни. Но этот молодой бунтарь все равно был самым красивым. А какой голос. И очки как у нее.
Он заметил в толпе какую-то расфуфыренную девицу. Ба, да это же дочка баронессы. Взгляд ее был восторженным. Тонкая талия, нежное лицо. Смущенно улыбалась, улыбка у нее милая и скромная. Неуместно носить такое нарядное платье, когда люди в стране голодают. Но наверно ей этого никто никогда не говорил. Вот он и скажет, девушка как раз идет к нему.
-Вы так хорошо говорили. Вам нужно побеседовать с принцем.
Странно, что он сам до этого не додумался. Надо будет собрать толпу побольше и пооборванней и пойти во дворец.
-Меня зовут Жан- Мишель. А вы?..
-А я -Габриэлла. Приятно познакомиться.
Девица и вблизи тоже курицей не выглядела. Умные глаза и очки. Большая сумка, неужели у нее там книги? Мысль о нелепом роскошном платье улетела и больше не возвращалась.
Он не думал о женщинах, ей книги были интереснее мужчин. Матушка ищет ей богатого мужа с титулом. Пока не нашла, хотя канцлер обещал помочь с приданным. А он- бедный философ, бунтарь. Но в его лице было больше доброты и благородства , чем во всех дворянах королевства.
-Пойдемте выпьем чаю, пирожные поедим.
Выглядел он голодным, наверно и не завтракал. Было не до себя, думал только о других. Покормить бы его. И причесать.
-Пирожные?! Но люди голодают!- Жан так возмутился, что не сразу нашел что сказать.
-Хорошо, не пирожные. Если вы упадете в обморок от голода, то никому не сможете помочь.
Взяла его за руку, сама. Какая необычная девушка, он таких еще не встречал. Теплое и нежное прикосновение. Женская рука, мягкая, никогда не знавшая тяжелой работы. Но в здравом смысле ей не откажешь. У него и впрямь голова закружилась. Габриэлла была умной, ей и вправду было интересно. Обычно он чувствовал себя наедине с девицами нелепым и неуклюжим, а с ней-нет. Она не будет над ним смеяться. Габриэлла сочувствовала простым людям, как и он. Тоже хотела изменить существующий порядок.
Канцлера он ненавидел всей душой. Мечтал сбросить тиранию, мечтал о справедливом короле, перед которым будут равны все подданные. Матушка думала иначе, ей лорд Себастьян нравился. Очень нравился. Вот только жениться брат покойного короля не спешил. Но на золото не скупился. С мадам лорд Себастьян обращался с искусством опытного царедворца. Комплименты, обещания. Драгоценности. Приданное для них с Шарлоттой. Кошка редкой породы. Ухаживал с блеском, но не более того. И кредиторов разогнал быстро и безжалостно. Красивая вдова неожиданно пришлась ему по вкусу. Отец всегда делами занимался и отчим тоже, а матушка только за красотой следила. Не хочет она, чтобы у нее вся жизнь только от лица и фигуры зависела. И голова ей не только для шляпки нужна, и руки не только для веера, как хорошо, что Жан-Мишель это понимает!
Идея об образовании для женщин, о равных правах пришлась Габриэлле по вкусу. Она сказала, что ей еще никогда и ни с кем так интересно не было. И чтобы готова слушать его весь день. А он в ответ смог только молча смотреть на нее и улыбаться. И гладить нежную белую руку.
По привычке она привела его в кондитерскую, где были только богачи и знать.Лепнина, позолота, здесь было едва ли не роскошней, чем в их разрушающимся поместье. Матушка наряжалась и наряжала их как принцесс. Вино дорогое любила. Свежие цветы и фрукты. А ремонтировать старый дом было глупо, мадам надеялась перебраться к канцлеру во дворец. Последние лет пятнадцать надеялась. Но что-то ей пришлось обставить заново. И дом разделился на две части. Одна-для них и для визитов лорда Себастьяна. Вторая ветхая с паутиной, вся забитая старыми вещами. Золушка любила бродить там и прятаться ото всех, спала она там же. Она немного сводной сестре завидовала, что у нее есть свой уголок и матушка ее не воспитывает, только по хозяйству гоняет...
Кричащая и безвкусная роскошь кондитерской Жану-Мишелю не понравилась. Он столкнулся нос к носу с наглой крупной девицей, так что очки слетели, хорошо хоть не разбились. Денег на новые у него не было.
Да это же Шарлотта! С удивлением сестры узнали друг друга.
-Ты только матушке не выдавай.
-И ты меня.
Сестра влюбленно смотрела на булочки или булочника. Молодого. И ела тайком от матушки. Она никогда бы не выдала Шарлотту. Сестру мама чуть ли не голодом морила. И все ради талии. И фигуры подобающей деве благородного сословия. Пышками могут быть только крестьянки. А мужчинам голубых кровей толстая корова не надобна.Правда Шарлотта скорее от жениха-аристократа откажется, чем от пирожков и вафель.Кажется, королевский кондитер и поставщик двора по достоинству оценил ее не по-модному фигуристую сестру…
Обнаружить ум в девушке красивой и молодой было так приятно, так необычно. Хотя и Золушка глупой не была. Из трех сестер только одна была курицей, точнее коровой. Он смущался и краснел и Габриэлла тоже. Особенно когда их руки встречались, когда встречались глаза.
Она заплатила за двоих, было неловко, что платит дама. Люди вокруг с удивлением смотрели на девушку в дорогом платье и бедняка в обносках. В этой раззолоченной кондитерской он чувствовал себя неловким и почему-то грязным, хотя где в его жилище лежит мыло Жан помнил. Зеркала здесь были почти до пола и отражали они пыльную и растрепанную фигура рядом с ослепительной красавицей.
Можно было бы поесть в месте попроще. Но наверно Габриэлла не знает, где дешевые харчевни, она же никогда там не была. А вести её туда неправильно. Платье испачкает, испугается. Он просто растерялся. Девушки из высшего общества с ним никогда сами не знакомились. До этого дня.
На даму Шарлотта походила мало. Она была гораздо лучше, искренней и весёлой, от ее шуток у него начиналась икота. С пирогом в руках была восхитительна, надо с нее новую вывеску нарисовать. Пахло от его сдобной булочки Шарлотты ванилью и корицей. Самая вкусная, самая аппетитная девушка в королевстве. На кухне его кошечка блаженствовала. Пальцы в сахарной пудре. Вкус сливок. Красавица. Украшение его кондитерской. Счастье его жизни.
Они взяли еду с собой и в лес пошли. Стало невыносимо чувствовать на себе чужие липкие взгляды. На него смотрели с осуждением, злословили насчет его лица и одежды. Гляньте, какой голодранец. Даже на бритву денег нет. И сапоги вот-вот развалятся. Толстый кондитер. Наглая жирная девица. Презрение в глазах посетителей А бедняков тут не было, кроме него. Нет, больше он сюда не ногой, даже ради Габриэллы.
Вечером на прощание Габриэлла поцеловала его в лоб. Бритва у него где-то была, надо будет поискать. При виде нежного лица со светлой кожей он тут же раздумал отпускать бороду. С бородой будет неловко целовать такую красивую девушку.
Жану нравятся ее очки и книги.Он не будет заставлять ее делать то, что ей не нравится. Жан будет уважать ее. Но матушке он точно будет не по вкусу. А кто мадам нравится, кроме канцлера? Не будет она искать второго лорда Себастьяна, у нее теперь есть Жан. И к черту матушку!
Что-то он размяк совсем, а как же переворот? Как же революция? Вместо того. что людей агитировать он гуляет с изнеженной аристократкой. Так он ничего никогда не добьется. Но ведь Габриэлла умная и способная, и он ее перевоспитает. Где ей было научиться жизни, если она этой жизни никогда не нюхала?
Жан приносил ей книги, об их встречах только Золушка и знала. Матушка расстроилась, когда выяснилось, что Габриэлле нужны очки. Без них она ничего не видит и на все натыкается. И людей не узнает.
Мадам смирилась, но все равно страдала. Ни одна из дочерей не унаследовала ее красоты и желания блистать при дворе. Старшая на отца похожа, тоже вечно сидел уткнувшись в книги. А дед ее первого мужа и вовсе лавочником был. Очень богатым лавочником. Женился на королевской любовнице и получил титул барона. Стыдно сказать, но ее дочь Шарлотта уместнее в лавке была бы, чем в поместье. А Габриэлла вечно витает в облаках и думает только о своих книгах. Но ничего она их перевоспитает, они ведь обе замуж хотят. Вот и пусть постараются. Ради хороших мужей, а после свадеб пусть хоть на головах ходят..
У Габриэллы были мягкие волосы. Нежные губы. Она не разделяла глупостей и предубеждений своего сословия. Не хотела ни титула, ни денег. Любила его таким, каков он есть.
Они встречались тайком от матушки. Габриэлла купила себе простую блузку и юбку, какие носили швеи или гувернантки. Спрятала от мадам в старом крыле дома.
Он нервничал и протирал сапоги. Взял в привычку таскать с собой гребешок. Пытался наглухо застегнув пальто скрыть несвежую рубашку. А потом взял и подарил букет полевых цветов ей и мадам. Матушка была в ярости, это был самый смелый поступок Жана.
-Убирайся отсюда. И забери свой веник- от злости у нее даже слов не нашлось, зато отхлестала цветами по лицу знатно. Габриэлла его пожалела, рука у матушки была не по-женски тяжелая. Она только при лорде Себастьяне себя еще как-то сдерживала, а без него доставалось всем в доме. Больше всех, конечно, падчерице, но и родным дочерям тоже могло влететь. Иногда ей было стыдно за мадам.
Мысль о том, что за ее дочерью посмел ухаживать какой-то оборванец привела баронессу в ярость. И почему только он не в тюрьме? На соломе и с крысами ему самое место. Она спросит у Себастьяна насчет этого дерзкого юнца без гроша в кармане.
Канцлер только посмеялся. Этот голодный чудак мне угрожает? Дорогая, не будем делать из него мученика. А вашу старшую дочь выдадим за принца. Из нее вполне приличная королева выйдет. Курицу на троне ему не надо, племянник и так умом не блещет. Их и так при дворе хватает, а у него голова болит от кудахтанья. Жалующийся на здоровье Себастьян всегда ее умилял, и баронесса с удовольствием его пожалела. Жаль, что он не король, на ее вкус принцу никогда не сравнится со своим дядей…
Такая роскошная женщина, еще бы она не орала в гневе как базарная торговка. Цены бы ей тогда не было. Темперамент баронессы был хорош в постели, но не во дворце.
Весь бал Габриэлла мысленно примеряла на Жана сначала шитый золотом мундир принца, а затем парадный фрак канцлера и орден на ленте. Жан ненавидит войны, говорит, что они разоряют простых людей. Фрак пошел бы ему больше, он умный, и воровать из казны не стал бы и разорять людей тоже. Лорда Себастьяна в королевстве не любили, а точнее ненавидели, его кажется, только племянник-принц и любил. И еще ее мать.
Простая юбка и блузка на Габриэлле были хороши. Она была дерзкой и насмешливой, приносила ему еду и волосы гладила. И слушала. Они план переустройства королевства вместе составляли. Иногда правда на поцелуи отвлекались. Спорила с ним. И для дочери баронессы была умной и начитанной, совершенно непохожей на свою родню. Любила книги, как и он. Все в ней ему нравилось, кроме ее матери. Но в этом Габриэлла была не виновата.
Сегодня она оделась во вкусе Жана. А он побрился и причесался. И стал еще лучше. Жан намного красивее принца. И умнее. Никогда желание сбежать из дома не было таким сильным. И матушка его исполнила, узнав, что она Золушке свое платье отдала, а сама притворилась больной.
Давно пора было избавить ее от ужасной невежественной родни. С ними эта нежная и умная девушка от тоски и одиночества зачахнет, а живя с ним расцветет. Наконец-то больше не надо прятаться, теперь его Габриэлла всегда будет с ним.
Бедное жилище. Много книг. Беспорядка она не видела. Золушка красивее ее и хозяйство вести умеет. Пожалуй сестра подошла бы ему больше. Узнав, что она не умеет ни стирать, ни готовить Жан не удивился. Он был невысокого мнения о воспитании мадам.
Деньги были, матушке спасибо, приучила их с сестрой никуда без кошелька не выходить. Она и не ожидала от Жана дворца и особняка тоже. Наконец-то можно было обнимать его без помех. Купила бутылку вина и сыра. И хлеба. И еще что-то по списку Жана. У нее еще немного денег осталось. Он не спорил и про голодающих бедняков не говорил. Они сами теперь будут голодающими бедняками. Хорошо бы поучиться стирать и готовить. Габриэлла была настроена серьезно.
Жан рассказал ей, что поссорился с отцом и сам ушел из дома. А ее мать выгнала. Его отец был судьей и взятки брал. Большие взятки. Следствие его оправдало, а сын сбежал из дома. Теперь Жана передергивало от одного вида судейской мантии. Все судьи продажны и все чиновники тоже. Правительство грабит людей. Завтра он готов повести толпу во дворец.
Габриэлла лежала с ним под деревом. Его руки в пятнах от чернил и с обгрызенными ногтями были удивительно нежными. Счастье. Любовь в глазах Жана. Трава. Стрекозы. Она читала ему стихи по памяти. Он с улыбкой слушал. Солнце в тени большого дуба было ласковым. Он перестал стесняться своей старой рубашки. Снял пальто, они легли на него в обнимку. А ссора с матушкой забылась как дурной сон.
Жан умел готовить, пусть и плохо. Стирать умел лучше. Его лачуга походила на старое крыло их дома. в ней тоже можно было отыскать сокровища.
Стирка оказалась веселым занятием, особенно вместе с Жаном. От горячей воды очки запотели у обоих. Они брызгалась как дети и пускали мыльные пузыри.
Увидела дырку на его рубашке. Зашить? Жалко, что она не умеет. Штопать он умел. Хуже, чем Золушка.
Прически ей обычно Золушка делала. У нее и вправду волосы вьются, а он думал, что завивается. Габриэлла была в восторге от его книг, неужели он все здесь прочитал? Неудивительно,, что он такой умный и столько знает.Они с принцем ровесники почти, но ее Жан намного лучше знал людей и королевство.
-Я не буду валяться в пыли. И волосы расстрепывать. Жан, принц меня знает. Не стану изображать нищенку, это будет глупо. мне заматываться в лохмотья глупо. А дурой я выглядеть не хочу.
Ей казалось, что в гости к принцу надо нарядиться. Только Жану выбирать особо не из чего. Все три его рубашки одинаково старые и не однажды штопанные. А пальто и вовсе одно. По ее настоянию одел во дворец рубашку без дыры. И сапоги почистил.
Габриэлле же пришлось надеть серую хламиду, кто-то из бедных работниц одолжил, ее блузка и юбка вчера испачкались и еще не высохли после стирки. А ночью спала в старой рубашке Жана. Нашел, что она красива в ней, лучше, чем в платье. Девушка не стала спорить. Кровать была тесной и спали они в обнимку. Он случайно лег на ее волосы и долго извинялся, а она его ногой задела. Выспаться не удалось, зато столько новых ощущений. А у Жана по части любви опыта немногим больше, чем у нее...
Благодаря Золушке и доброте принца они победили и Жан стал первым в истории королевства канцлером не из знати. Когда его отец умер, то вычеркнул сына из завещания. Родня не желала с ним знаться. А теперь наверно пожелает.
Королевский куафер ее порадовал. И портной тоже. Жан во фраке неотразим. У него даже осанка изменилась. Как будто выше ростом стал. И цепь канцлера ему идет куда больше, чем лорду Себастьяну.Габриэлла радостно и гордо стояла рядом с мужем. Они сыграли свадьбу в один день с принцем. Жан быстро подружился с будущим королем,, а она дружила с Золушкой, то есть теперь принцессой.
Матушка заполучила-таки канцлера. После его отставки. Власти не было, а золото из казны при нем осталось.
Жан перебрался во дворец к большому облегчению Габриэллы. В книгах бедность была хороша, читать о ней было интересно. Но во вторую Золушку она превращаться не хотела. С матушкой они помирились. А сестра поспешила замуж за лучшего кондитера королевства. Кондитер был молод, недавно унаследовал семейное дело. Его нежнейшие пирожные с удовольствием ели придворные дамы, но сестра предпочитала пирожки. С ливером. С сыром. С капустой.
Матушка только рукой махнула. Жизнь пошла кувырком, от прошлого у нее только один Себастьян и остался. Наверно бывший канцлер испытывал схожие чувства и они вскоре поженились. Жана матушка избегала. Но с неохотой признала что с должностью и прилично одетым он теперь нравится ей больше.Она ведь мечтала увидеть дочь во дворце. И никогда не хотела увидеть падчерицу на троне...
Себастьян сам ему отдал цепь канцлера не дожидаясь первых в истории королевства выборов. Надо было сохранить остатки любви племянника. А теперь ничто не помешает ему приходить во дворец и давать советы. По-родственному. А во дворце были сплошь его люди. И саму идею выборов хорошо бы закопать и поглубже. Так и королей выбирать начнут. Так его прекраснодушный племянник еще и без короны останется.Хороший политик должен уметь отступать, когда не может выиграть. Только так и можно сохранить власть. Жан- Мишель расторгался, король и королева тоже. Они с женой немало посмеялись над наивной простодушной молодежью. Молодой король и канцлер немногим старше могут в политике таких дел натворить, что еще потом пять поколений будет расхлебывать...
После того как Жан стал советником теперь уже короля Кристофера. они вместе мучительно продирались сквозь государственный бюджет. С математикой у Габриэллы было лучше. А реформы получались у него, у Жана всегда было много хороших идей. Дворец его вряд ли сможет испортить, ни одному дворцу это не под силу. Канцлер частенько одевался в старое пальто и гулял по королевству. Точнее они вместе одевались как бедняки и гуляли. Стража с ног сбивалась в поисках.Они порой навещали его бедную лачугу.У обоих она вызывала приятные воспоминания...
А готовить она все-таки научилась, как и сестра. Она для мужа, а Шарлотта просто на кухне блаженствовала. В нее кроме мужа весь персонал кондитерской влюбился, от мала до велика.
Новая жизнь была хороша. куда лучше прежней.

@темы: Фанфики

---

Фанфик по "Легенде о Вильгельме Телле"

Кривое зеркало.

Часть первая.

Глава 1.

Боль однажды вырвется наружу,
Боль , а вместе с ней и память.
Калем.

В тот день было светлое, ясное утро. Тонкая и гибкая рыжеволосая девушка бережно и осторожно срывала цветы, да и сама она была похожа на горный цветок.
Внезапно она уронила только что собранный букет и тревожно огляделась. Неподалеку от нее, на широком камне появился ворон. Его жесткие ,потускневшие от пыли перья торчали во все стороны, клюв беспокойно открывался, птица выглядела неряшливой и испуганной.
-Крил?..- с удивлением прошептала она.
-Карр!- хрипло подтвердил ворон.
-Может, мне позвать Учителя?
-Не надо…не выдавай меня, карр…Калем.
Ворон что-то неразборчиво прохрипел и превратилась в усталого мужчину с непослушными черными волосами и пронзительным взглядом. Каменная пыль покрывала его с головы до ног.
-Доброе утро, Калем…карр…тьфу, вот привязалось!
-По- моему ,ты слишком часто превращался.
-Так и есть.И что самое обидное- это мне не помогло.
-Ты так его и не нашел?
-Почему же, нашел.Вот только унести кристалл мне так и не удалось.
-Разве он такой тяжелый?
-Нет, просто эта подземная нечисть никого не подпускает к своему сокровищу.
-А как же твоя магия?
-Она мне очень помогла…унести ноги.
Маг осторожно дотронулся до грязной щеки и увидел кровь на руке. Пожалев его, девушка подошла к Крилу и легонько коснулась раны. Она тотчас же исчезла.
-Спасибо-поблагодарил ее маг и слегка улыбнулся. Она мягко стерла чистой прохладной водой с его лица кровь и пыль. Тьма в нем не почувствовала в ней угрозы и уютно задремала. Человеческое тело наслаждалось лаской. Тьма внутри набиралась сил.
Резкое худое лицо, словно сжигаемое изнутри. Эти выразительные и правильные черты могли бы быть очень гармоничными и красивыми, но никогда такими не были. Жаль, что он больше не человек, то, что у человека было бы красотой и силой, у него несло угрозу и смерть. Она же пыталась найти в нем свет. Отблески, блики порой видела их. Странное неустойчивое равновесие, когда она жадно ищет в нем свет, а он в ней тьму. Рядом с ним Калем была более вспыльчивой и нетерпимой. А он становился немного человечнее и мягче обычного.
Порой Крил терялся от простого прикосновения ее руки. Исцелять себя у него получалось плохо, слишком много сил он вложил в Глаз Шайтана. Слишком много себя. Напрасно она говорила, что неважно, какой силы будет артефакт. Гораздо важнее в руках у кого он будет. Крил спорил с ней долго и изобретательно, но в итоге сделал по-своему, а ведь она была права...
На камне рядом с Калем он заметил что-то блестящее? Это и есть ее Хрустальная Стрела?
-Надо же, какая она блеклая и слабая. А я всегда думал, что ты способна на большее. Что ты сильнее меня.
-Сила духа избранного куда важнее, чем моя магия.
-Это мы еще узнаем. Поскорее бы начать наш поединок.
-Даже и не думай о поединке! -сердито заявил кто-то.
-Учитель?!
-Ты провалил мое задание, Крил.Возможно мне стоит найти более способного ученика?А ты молодец, Калем.
Руки мужчины сами собой сжались в кулаки, он почувствовал, как тень застилает ему глаза.Луг запылал ,словно огромный костер, казалось, еще немного и начнут плавится горы…но Крил услышал чистый хрустальный голос:
«Прекрати…»
«Прости…»
И пламя тотчас же погасло.
-Пока ты боишься своей силы-тьма никогда тебе не подчинится- с этими словами Учитель растворился в утреннем воздухе.
-Как это у него получается? Он каждый раз заставляет меня терять контроль над силой!
-Я не хочу, чтобы ты стал демоном.
-Они отвратительны и неуправляемы. Их даже изучать нельзя.Но он сказал, что тьма никогда мне не подчинится…
-И хорошо, что не подчинится…
-Хорошо?!- возмутился маг.
-Я желаю тебе счастья, а с этой силой нельзя быть счастливым.
-Нет, можно!..С какой стати мне отказываться от власти и возможностей ради твоей прихоти?
-А я говорю: нельзя!.. -повысила голос девушка и даже топнула ногой от досады.
-Осторожно, Калем, а то тоже что-нибудь подожжешь…
-Извини, я не хотела на тебя кричать.
-Ты все время на меня кричишь. Радуйся, что ты- не человек, что мне интересно тебя слушать.
...Он жил отшельником. Искал знаний и силы. И однажды, гуляя в горах нашел кристалл. Учитель сам заговорил с ним. Тогда он начал изучать кристаллы. Возможности магии заворожили его, а бессмертие показалось весьма интересным.
А она была целительницей и выросла на берегу моря среди рыбаков. Знания и возможности ослепили ее, только случилось это на много десятилетий раньше. Она помогала людям и защищала их, стала хранительницей Кейла, а потом ее наставник взял еще одного ученика, чтобы он овладел тьмой так же хорошо, как она овладела светом.
Это был нелюдимый и мрачный ученый. Свою человеческую жизнь он выбросил как бесполезную ветошь, с такой же легкостью, как расстался когда-то с родовым замком. Правда больше похожим на руины. По-своему красивые, но мало пригодные для жизни.
Раньше у Учителя всегда получались только демоны. Сильные, но слишком примитивные, тьма поглощала их без труда. И потому он решил поработать с меньшей силой, но с холодным расчетливым умом, который будет препарировать тьму и изучать ее свойства методично и спокойно. Ее Учитель долго искал упорного, жаждущего знаний, с умом, похожим на кристалл. И он нашел такого человека.
Калем все время спорила с ним и спорила. Простая рыбачка из деревни у моря в магии была сильнее его, всю жизнь проведшего в лаборатории, среди экспериментов и книг. Это его злило. Но она столько знает и умеет. Это завораживало. Он никогда не желал ни одной женщины и оказался не готов к той смеси злости и восхищения, которую неизменно чувствовал в присутствии Калем. Крил изучал ее, ее было интересно изучать.
Она тоже была любопытна. Никогда не видела никого, кто смог бы обуздать темную силу. Хаос и разрушение. Медленно и неохотно, но тьма ему подчинялась.Еще ее подкупила его честность. Крил не пытался ничего приукрасить и даже с магией остался собой. Бледность, худоба и круги под глазами-тьма на ее памяти никого не сделала краше и была безжалостна не только к людям, но и к магам. Но его тьма никак не изменила. Ни клыков, ни когтей, ни крыльев. Каким он был, когда учитель познакомил их, таким и остался. Он сохранил свой человеческий облик. Разве что волосы, тусклые и жесткие торчали во все стороны, как вороньи перья. Но к магии это отношения не имело, скорее к его опытам. Крил еще не привык, что у бессмертных много времени. Причесаться бы точно хватило.
-Мы будем людьми один день. Просто мужчиной и женщиной- жизнь проходила мимо него, еще когда был человеком, и когда стал магом- ничего не поменялось. Порой Калем жалела его, Крил не понимает от чего отказывается.От себя. И от нее, а природа не терпит пустоты и заполняет ее безумием.
-Человеческая жизнь не кажется мне такой уж приятной. Бессмертие куда лучше.
Он искренне недоумевал, зачем хранительнице эта странная затея. Думал, что Калем попросит что-то связанное с его темным искусством. Он был рационален и просьба его была вполне логичной:
-Калем, найди мне интересного избранного.
Для экспериментов. Нет для него ни людей, ни нелюдей, только материал. Способный и бесполезный. А материал ничуть не жаль и никогда жаль не было.
То пари она выиграла. Первая наполнила артефакт силой, а он теперь ломает голову, как забрать свой кристалл у владеющих магией полулюдей, полуптиц. Их там целая стая и магия Глаза пришлась им по вкусу…
Сухая каменистая пустошь, ни одной травинки. Шахты. Подземная лаборатория. Крил верен себе. Он наверно самое мрачное и безрадостное место во всем Кейле нашел и теперь наслаждается своей каменной тюрьмой. Должно быть долго искать пришлось, маг мог собой гордиться.
Стая существ, отдаленно напоминающих людей, с удивлением и ужасом пялилась на нее во все глаза. К их господину женщины еще не заглядывали. В людях он не нуждался, но она человеком и не была.
Девушка в зеленом платье, красивая и нарядная. Волосы распущены, в них блестит жемчуг. И что больше всего его поразило- во всем этом нет ни капли магии. В руках она держала сверток.
-Ты прогуляешься со мной?
-Придется. Я же обещал.
Ах да, пари. Он уже про него и забыл. Точнее нашлись дела поважнее и поинтереснее. Он упорно искал, как бы обмануть це-цедарисов, не желающих расставаться с Глазом Шайтана.Может иллюзию создать или двойниками обзавестись?..
По лицу Калем четко читалось, что его привычный будничный вид ее не порадовал. Может, стоило наколдовать себе красоту и юность? Так и в юности лучше не было.И тратить драгоценную магию на себя ему всегда казалось расточительством.
-Я тебе помогу.
Он и в человеческом виде похож на ворона, такой же черный и взъерошенный. И на своих носферату похож, но человеческого в Криле едва ли не меньше, чем в них. Интересно, а у него найдется обыкновенное мыло?
Таким удивленным Крила она видела не часто.Нашлось. И горячая вода тоже.
Она сомневалась, что его волосы были такими тусклыми и жесткими от природы. Скорее их насквозь пропитали реактивы, будь он человеком, уже ходил бы лысым.Отмытые они заблестели. а после гребня распушились.
Улыбка и прикосновения. Никакой магии. А ведь она могла бы заклинанием добиться результата быстрее и легче.Женские руки- это тоже магия.Калем не хотела забывать, что она когда-то была человеком. Никогда не мог этого понять и наверно уже не поймет. Люди-глупы и слабы. Жизнь их коротка и уходит на пустяки.
Он считал ее хлопоты пустой тратой времени, ему надо было думать, как вернуть источник своей силы, но почему-то было приятно. Так и сидел покорно, как заколдованный, хотя никакого колдовства тут не было.
Зеленая мантия вместо поношенной черной.Черное на нем ей надоело, а так красиво. Зеркал у мага, который не один десяток лет эскпериментировал с кристаллами, было в избытке. На свое отражение он криво усмехнулся, сказал, что не хватает только родового перстня, но как-нибудь потерпит один день, раз уж он проиграл пари.
Хранительница всеми правдами и неправдами пыталась вывести его на солнце из любимого подземелья. Но в этот раз она была не раздражающем белом и не пыталась его поучать. Просто смотрела с любопытством на него и улыбалась. Он тоже нашел это приятным. Будь в ней меньше света- привязаться к Калем было бы легко.
Обычная ярмарка. Музыканты, жонглеры. Шум, суета. Ничего интересного. И море на закате ничуть не лучше.Ничего интересного. Но одно чудо все-таки было. Девушка рядом с ним. Калем, хранительница Кейла.
Вечером при свете звезд она увидела на его лице непривычно мягкое выражение.Неужели Крил наконец-то разглядел что-то хорошее в человеческой жизни?
-Ты будешь со мной, если я докажу, что могу стать сильнее тебя?
-Да, если докажешь, что остался человеком. Несмотря на тьму в тебе.
Ее ответ магу не понравился, но потом она увидела в руках у Крила черную розу. Колючую, состоящую из кристаллов. Ее странная сумрачная красота была похожа на лицо ее создателя.
Умирающий сад. Разрушающийся замок. Пыль и паутина, вражда и ненависть.Однажды она случайно увидела обрывки его воспоминаний и в благодарность поделилась своими. Порой в пылу спора он называл ее рыбачкой, а она его лордом. Людьми они бы никогда не встретились, а вот у магов был шанс.
После прогулки она любовалась розой и навеяла ему сон про гордые башни и сияющие серебряные арки. Улыбку Крила она тогда нашла просто чудесной...

Сорок лет спустя.
-Здравствуй-холодно поприветствовал Калем ее старый знакомый. Уже в который раз хранительница с тоской подумала, что никогда не сможет привыкнуть к этому чужому ,враждебному голосу…на лицо Крила она старалась и не смотреть.
Единственным, что она позволяла себе видеть ,были его глаза. Пронзительные. Вороньи. Прежние…
«Интересно, о чем он сейчас думает?»
«Она все также красива…и так же сильна…хранительница Кейла, прах ее возьми!..»
Хотел этого Крил или нет, но эта мысль отразилась у него в глазах…
-Я рада, что ты еще не разучился злится…что ты еще хоть что-то чувствуешь.
-Тебе показалось.Я ничего не чувствую.Ты нашла мне новую… игрушку?
-Нет…Крил…-с усилием выговорила она. Калем не любила называть его по имени: ей все время казалось ,что стоящий перед ней седой старик украл это имя у кого-то другого.Украл безжалостно и подло ,как и все ,что он делал в своей жизни. Самоубийство ученицы ударило по нему куда сильнее, чем тихий сон, которым Рианон одарила ее избранного. И все равно ученицу ему было жаль, потерять столь одаренную избранную было больно. Примерно, как бесследно сгинувшее удачное изобретение. Как кристалл редкой красоты.
-Выбирай первым, враг мой.
-Хорошо.
Маг закрыл глаза и черным вороном облетел королевство, казавшееся удивительно мирным в лунном свете…
Вдруг его взгляд упал на небольшую ферму…на беспокойно спящего мальчика,
«Вильгельм Телль…что ж ,забавно.В отличие от бывшей марионетки Калем у этой не будет ни доблести, ни честолюбия.Только любовь к родным и… к ферме».
-Я выбрал, Калем.Забавно, но родители назвали его в честь твоего «героя»…Но ты не сделаешь из этого деревенского увальня ничего стоящего.
-Свет может все, Крил…
-Это мы еще посмотрим.Теперь твоя очередь. Выбирай!
Хранительница закрыла глаза.
Повинуясь приказу «найди» мысль Калем легко парила над Кейлом…Дворец, замки знати, фермы, леса…горы?!
Мысль остановилась у входа в шахту, скользнула внутрь и осветила сумрачную пещеру…В ответ ей,в толще камня бешено вспыхнули миллионы кристаллов…
Черноволосый мальчик лет десяти на мгновение прервал работу и тут же получил удар плетью от надсмотрщика…его отчаяние она и услышала. Маг лишил этого мальчика родителей. Может, с сыном Рианон у него лучше получится?
-Я выбрала ,Крил. Забавно, но твоя игрушка очень похожа на Рианон. Это твой второй шанс, твое искупление. Может ты сможешь исправить то, что сделал?
-Нечего сказать, хорошо сходство! Сравнила ее, сильную колдунью, с каким-то жалким воришкой…да у него нет ни капли силы своей матери!
-Ты прекрасно знаешь, что два черных мага для Кейла чересчур.
-А ,по-моему, в самый раз…Ладно, заканчивай.
-Я верю, что ты не сможешь сделать из этого мальчика убийцу…чтобы ты ему не обещал.
-Тьма может все, Калем…Посмотрим, что станет с Ксаксом, когда я сделаю его королем Кейла.
Маг уже собирался было исчезнуть, но хранительница его остановила…
-Постой, Крил.Я давно хотела спросить: чем же купили тебя?..
-Обещаньем, что однажды я тебя превзойду.
С этими словами он поспешно исчез, будто бы испугавшись дальнейших расспросов. Хранительница Кейла мертво посмотрела ему вслед. Она уже узнала все, что хотела.
Марионетка никуда от него теперь не денется, лучше даже немного подождать. Полгода вполне хватит. Все когда-нибудь да ломаются, только на шахтах это происходит быстрее. Зато через шесть месяцев этот Ксакс вообще не будет колебаться: к тому времени слова «тьма» и «свет» перестанут для него что-то значить, а, кроме того, он уже в десять лет понимает: то, в чем отказали ему, лорду Ксаксу отказать не посмеют…
Полгода спустя он пришел за мальчишкой на шахты. Понаблюдав за Ксаксом, он в который раз проклял подлую коварную хранительницу. Дался ей этот свет! Во тьме она была бы сильна, как никто, такая колдунья пропала, с ней можно было бы весь мир подчинить себе, не будь она так упряма…
Жалкое зрелище, жалкое и отвратительное. А то бы он не нашел какого-нибудь честолюбивого молодого лорда, с интересом смотрящего в сторону трона. Таких много , только позови и толпа сбежится. Вместо этого он должен перевоспитывать неудачливого воришку, от которого несет , как от ямы с помоями.
Грязный, оборванный, спутанные черные волосы лезут на глаза, а на лице уже написана обреченность и покорность судьбе… но вроде бы здоров и движения у него ловкие и быстрые. Ведь надорвется, дурак, а все равно тащит...это из него-то он должен сделать короля? Спасибо, Калем, нечего сказать удружила. Вот она, его расплата за нежелание быть вторым: и где она только таких находит? В прошлый раз подсунула ему взбалмошную, бешено честолюбивую девицу, вспыхивающую по любому поводу и без повода. Однажды вот спалила ему лабораторию.Очень красивую, очень решительную, ладно, как ученица она была хороша. И с тьмой неплохо управлялась.Императрица тоже бы вышла не хуже , но какого демона ей понадобилось влюбляться в человека , которому власть была нужна в последнюю очередь? Стоило лорду-протектору , переодевшись простым солдатом прогуляться по столице и послушать, что о них говорят, как у него сразу же(и ужасно не ко времени)проснулась совесть, да так проснулась, что оказались бессильна и магия, и уговоры. Ладно бы только сам погиб, но еще и жену за собой утянул, заклятие дикого огня оставляет от произнесшего его только пепел. А теперь ему предстоит мучиться с их сыном, надо было его прикончить, вот только сначала не было времени, а потом вездесущая хранительница вмешалась. Тьма великая, а если придется нянчиться со вторым Айреном? Страшно представить, что могло уродится у этих двух…он уже начал думать, что Калем по сравнению с ним дешево отделалась.

@темы: Фанфики, Легенда о Вильгельме Телле

---

Фик по "Балерине"

Что отнято судьбой, а что подарено.

Что отнято судьбой, а что подарено -
в конце концов, не всё ли нам равно?
Как странно то, что было бы, сударыня,
печально, если б не было смешно…

И всё ж, сама судьба, с её ударами,
капризами и ранами потерь
ничто пред блеском Ваших глаз, сударыня,
он светит мне, особенно теперь.
(Михаил Щербаков)

Она считала ступеньки. После пожара жизнь бывшей примы-балерины необычайно упростилась. Метла, тряпка, постель и снова метла. И так день за днем, год за годом… жаль, что она тогда не умерла, все лучше, чем это медленное угасание.
В один далеко не прекрасный день балетмейстер с удивлением обнаружил, что ни одна из учениц его не вдохновляет, все девочки кажутся ему скучными, безжизненными и одинаковыми. И все они вызывают раздражение. Но больше всех неумелая кривляка Камилла Ле О. Ребрышки, Господь всемогущий! В его время в парижский балет брали только тех, у кого есть талант, а не тех, чья мать лучше накормит директора. Он перестанет себя уважать, если не выставит ее сегодня же! И выгонит с таким позором, чтобы она и на пушечный выстрел не приближалась ни к одной труппе Франции!
Теперь она смотрела только на пол и лестницы, которые нужно было подмести. Или помыть. И больше никуда. Так было проще. Одно хорошо, теперь она спит крепко и без снов. Не видит по ночам ни пожара, ни сияющих карих глаз мужчины, который тоже умер, для нее вот точно умер, пусть и продолжает ходить и говорить. От Луи, каким она его знала, никогда не веяло таким зимним холодом. У того Луи никогда не было такого желчного брезгливого лица.
Кто эта озлобленная и потухшая женщина? Неужели это и есть его первая и единственная любовь? Лучше бы им друг друга больше никогда не видеть. Так они могли бы запомнить только молодость, любовь и славу. Запомнить прежнюю Одетт и прежнего Луи. А теперь оба мучились и упорно делали вид, что все забыто и похоронено.
Думать о нем не было сил, думать о ней было больно. И только работа спасала обоих. Девочки из балетного класса боялись и ненавидели Меранта. Ее гордая красота и балетная осанка исчезли навеки. Обычная поломойка. Он теперь обычный франт, мнящий себя совершенством, только потому что одет по моде и смотрит свысока. Она видела много таких же, когда была прима-балериной. Огонь в нем погас. Осталась только техника, но людям не приносит радость ледяное совершенство. Его счастье, что он больше не танцор. Мерант бы не смог танцевать так, как раньше, даже если бы захотел.
Ничего не осталось от их прежнего обаяния, от огня. Теперь они смотрели друг на друга трезвыми разочарованными глазами. Разве Луи, так высоко ценящий грацию и совершенство будет любить калеку? Он не сможет. Разве Одетт, в какой бы нужде она не была, примет его помощь? Да она скорее будет мерзнуть и голодать, но его и на порог не пустит!
Ее грубую палку и неуклюжую походку видели все, а трость Меранта вопреки видимости не была лишь данью моде. Она была нужна, чтобы скрывать легкую хромоту и пользовался тростью он с таким изяществом и легкостью, что это вполне удавалось. В мире нет справедливости: Мерант остался в балете, в то время как она навсегда потеряла возможность танцевать…
Удивительно, но разоблачение Фелис снова их сблизило. В этой девочке был огонь, яркий и настоящий. Все вдруг ожило и встало перед глазами: юность, трудный путь к славе,их первый общий балет, первый поцелуй...Где-то глубоко в холодном надменном балетмейстере, черты которого, казалось, навсегда утратили жизнь, все еще жил пылающим огнем и страстью танцор, лучший партнер по сцене, который у нее был. В бедно одетой поломойке по-прежнему жила гордая балерина, которой он так восхищался. Великая бессмертная музыка снова сияла им и грела, а прошлое вдруг стало парой крыл, а не камнем, тянущим в бездну, как было еще вчера.
Он не так уж сильно изменился, разве что густые волосы немного отступили с высокого лба. Все так же строен, с гордой балетной осанкой, все так же красив...Луи остался честным и справедливым, ни слава, ни деньги его не испортили. Он говорил с напуганной до смерти Фелис с таким участием, которого никто от него не ожидал.Даже она. Чтобы строгий Мерант решил нарушить правила? Где-то под шелковым, расшитым золотом жилетом все еще билось то самое сердце. Которое когда-то любило балерину.
Даже тяжелый поденный труд не смог убить грацию ее движений. Никто из них двоих не помолодел и счастливым никто не выглядел. Слепцы, какие же они все были слепцы! Они все поставили крест на Одетт. А она выстояла и стала наставницей для Фелис. Великая балерина оказалась сильнее своего горя. Сила духа Одетт удивила даже его. Пусть у нее пока только одна ученица, но зато какая! Он бы гордился, если бы нашел подобный талант.
Он и себе долго боялся признаться, как удивился, как обрадовался, когда Одетт приняла его помощь. Ради Фелис, а не ради себя.
Для себя ей давно ничего не нужно. От него вот точно не нужно. Пусть держит свою жалость при себе. Она жива и хоронить тут некого.А рыжая девочка его тоже тронула, не могла не тронуть.У Фелис есть душа, только слепой не увидел бы этого. А он хороший учитель и все равно между ними пропасть…
Он снова видел в ней красавицу, первую и лучшую из всех балерин, что он знал.У Одетт обязательно должны быть ученицы, много учениц.Она сможет научить их не только искусству танца, но еще доброте и храбрости, и вере в себя. Одетт может стать примером для всех, если захочет.
Нежность во взгляде Луи заставила ее распрямить усталую спину, темные глаза снова сияли, он улыбался. Он и она, рука об руку. Вдвоем, как раньше, они гуляли после спектакля, после триумфального дебюта Фелис.
Как давно он не держал ее за руку? И не целовал? Ему стоило проявить больше терпения и упорства. Нужно было больше в нее верить. Нужно было больше ему доверять, а она приняла любовь за жалость.
Тогда, три года назад он слишком быстро сдался. Тогда, три года назад она слишком быстро отчаялась. Она больше никогда не сможет танцевать, но разве ее знания, ее опыт никому не нужны? Фелис. Живая, подвижная, как ртуть, она разбудила, она вдохновила их обоих.
У него могла быть дочь. С гордой красотой Одетт.Возможно, даже стала бы балериной. Он хотел бы от нее детей. Сильных духом, талантливых и храбрых. Луи впервые подумал, что теперь ничто не помешает ей родить ребенка. А лучше двух. Если только он ей еще не безразличен, если она согласится стать его женой…
У нее могла быть дочь. От Луи Меранта, такая же изящная, одаренная и музыкальная. Или сын. Но ведь они еще молоды, время еще есть, а вдруг он по-прежнему в нее влюблен?
Они шли по весеннему Парижу и все никак не могли наговорится. За один вечер сказали друг другу больше, чем за последние три года. Смеялись и плакали, обсуждали постановку “Щелкунчика”, другие спектакли и роли, балетную школу...может, они даже будут вместе преподавать, Луи сказал, что у нее талант учителя. А потом он купил букет фиалок и опустившись на одно колено торжественно ей вручил. Будущая наставница юных балерин смутилась как девочка.
Никогда еще юная цветочница не видела такой странной пары. Мужчина с породистым лицом, элегантный, с холеной эспаньолкой и безупречным пробором, настоящий парижский франт. А рядом с ним скучная серая мышь, волосы собраны в пучок и нос у нее слишком велик для женщины. Чудеса, но они смотрели друг на друга, как смотрят только влюбленные. А потом женщина улыбнулась своему поклоннику и прямо посреди бульвара коснулась губами его губ…
Тогда, в полумраке ложи, легкий румянец на лице Одетт показал, что ей приятно его прикосновение, что она его не забыла. В этот раз целовала его она. Не только у Фелис началась новая жизнь сегодня.

@темы: Фанфики

---

Фик по "Хроникам Арции"

II
Высокий лоб, впалые щеки, черты лица правильные, но неподвижные, застывшие. Породистый нос немалого размера, рядом с маршалом ее никто носатой не назовет. Агнеса полупрыкрыв глаза разглядывала своего любовника. На щеках проступила щетина, волосы растрепались и граф уже не так походил на ледяную статую. А прошедшая ночь была много приятнее, чем она ожидала.
Спящая королева доверчиво прижималась к нему, целая грива роскошных волос раскинулась по подушке. Следовало признать, что Ее Величество была весьма недурна. Совесть его не мучила, никакие Миранды ему не снились. Конрад рассеянно прошелся рукой по ее волосам, как кошку погладил. К этим зверям он питал уважение, близкое к любви. Гордые, исполненные достоинства,но при этом знающие свое место.Да и настроение его они чувствовали куда лучше, чем иные люди. Разнежившиеся королева напоминала ему большую черную кошку, кторая вначале грелась на солнце у него в саду, а потом как-то случайно запрыгнула ему на колени. А Он хоть и не любил, чтобы его одиночество нарушали, почему-то не стал ее прогонять.И месяца не прошло, как хитрая бестия привыкла греться у его камина, а затем перетащила в родовой особняк Батаров весь свой выводок.
Он осторожно снял руку королевы со своей груди и начал одеваться. Ее Величество сладко потянулась и села к зеркалу разбирать изрядно растрепавшуюся черную гриву.
-Граф, вы не поможете мне причесаться?- заметив его восхищенный взгляд предложила Агнеса, звать служанок ей отчаянно не хотелось. Кто бы мог подумать, чо надменный и церемонный маршал оказывается неравнодушен к женским волосам. Как же приятно, что у него тоже есть свои слабости! Для Тагэре ее грива была недостаточно хороша, зато Конрад оценил ее по достоинству.
Роскошный черный шелк волос не оставил его равнодушным. Он бережно перебирал блестящие пряди, похожие на драгоценный мех и вспоминал сестру. У его Жозины были точно такие же волосы. В юности его связь с сестрой была прочной как плетение графской цепи, но с годами она превратилась в шелковую нитку, а когда он стал маршалом порвалась и она. Он так и не простил ей роман с Шарлем Тагэре, а за то, что он согласился на маршальский жезл сестра назвала его предателем. Они оба были слишком злы друг на друга и слишком упрямы. Несмотря на прошедшие годы его руки помнили тяжесть ее волос и управлялись с черной гривой так же ловко, как когда-то. Когда же прошлое его отпустит?..
Королева, довольная как кошка после сливок, осыпала его поцелуями. Стоило Конраду подумать, что было бы неплохо побриться, как молчаливые вышколенные слуги принесли все необходимое. Агнеса сразу же отпустила их.
Думал ли он когда-нибудь, что его будет брить венчанная королева Арции? Уязвленное самолюбие, которое годами его терзало, наконец-то праздновало победу. Пожалуй, в эту минуту он был счастлив и чувствовал к ней что-то похожее на любовь.
Граф явно наслаждался, вон даже глаза прикрыл от удовольствия. И дня не прошло, а она уже знает, чем можно привязать к себе союзника, как приятно чувствовать свою власть над ним! А волосы у Конрада все еще густые и слушаются гребня куда лучше, чем у нее. Когда она закончила маршал со всегдашней церемонностью поцеловал ей руку, но его глаза смягчились и оттаяли, и теперь глядели почти с нежностью.
-Знаете, Ваше Величество, так мы никогда отсюда не уйдем. А здесь все-таки военный лагерь, а не супружеская спальня.
“Ваше Величество” он произнес таким тоном, каким по ее представлению мужчина должен говорить “дорогая” или даже “любимая”.
-Вы правы. Но насколько легче и счастливее стала бы моя жизнь будь этот жалкий Пьер похож на вас! Арцийки как слепые котята, они сами не понимают, чего хотят и каким должен быть мужчина.
-И каким же?- исключительно из вежливости поинтересовался Конрад.
-Сильным, надежным и верным. Странно, вы всю жизнь не расстаетесь с оружием, а руки у вас нежные и пальцы ловкие.
Большой ценитель такта он чудом удержался от брезгливой гримасы. На его взыскательный вкус королева переигрывала по части комплиментов, хотя вторым именем женщин всегда было коварство. Понять их нельзя, даже пытаться не стоит, он был смущен и раздосадован ее неуместной откровенностью. Но если Агнеса так явно стремится ему угодить, стоит ли на нее за это злиться?
А Конрад, как и другие, не равнодушен к лести. Но если она и лукавила, то слегка. В кои-то веки рядом с ней был приличный мужчина. Не такой, конечно, как Тагэре, но и пустоголовым авантюристом его не назовешь. И он надежен как скала…
Про Батаров при дворе говорили, что это одна из самых старых семей Арции, да и выскочками его род никто не называл, а значит связь с графом будет для нее, королевы, намного приличнее, чем было с Фарбье.
-Мне приятна ваша забота. Но за пределами этой палатки вы должны вести себя как королева и госпожа.
-Я знаю правила игры. Так же, как и вы. Что предпримет мой маршал?
На холодном лице графа проступила тень улыбки.
-Перемирие, Ваше Величество. На все праздники. Попросите у них перемирия, а потом мы нанесем удар, когда они не ждут.
-Прекрасный план- промурлыкала она и посмотрела на него с неподдельным восхищением.
Улыбка маршала стала воистину ослепительной и внезапно она увидела, каким Конрад был в молодости. Когда-то он, несомненно, был красив той неброской, но запоминающейся мужественной красотой, которую нечасто встретишь в этой стране. И даже теперь маршал казался ей весьма привлекательным, сильным и уверенным. У графа было достоинство и смелость, которые она отвыкла видеть рядом. Ей было бы легко представить себя замужем за Конрадом Батаром.
Пока он облачался в доспехи, королева занялась своими красками и духами. Ее наряд для войны маршал не одобрил, но застегнуть и затянуть помог.
-Это не доспехи, Ваше Величество, а роскошная игрушка. Один меткий выстрел- и для вас все закончиться.
-Я буду осторожна, граф. Как только мы возьмем Мунт- я сделаю вас регентом.
Так, с маршалом все понятно. Судя по жадному блеску глаз она угадала. А Конрад хорош в доспехах, очень хорош…
Сменить маршальский жезл на власть короля? Почему бы и нет. Глупые грезы о славе давно уже развеялись, их место занял трезвый расчет. А то, что однажды сгорело, второй раз сгореть уже может…
Регент Арции! Он заставит всех забыть про Тагэре! Хотя недовольных будет много, но...Хорошо, слишком хорошо...Почти неосуществимо, но может получиться. Если он разобьет Тагэре, а затем и Мальвани, то Арция пусть и против воли, но подчиниться ему!
Власть- вот, что нужно ее маршалу. Какое же счастье, что они одинаковые! Честолюбие свяжет их надежнее, чем любые клятвы и присяги.
Внезапно его захлестнула теплая волна благодарности. Не будь Агнесы- ему было бы некуда идти и пришлось бы сдаться на милость своих давних врагов. Накрашенная и надушенная королева Арции церемонно оперлась на его руку, и они вместе вышли из палатки, над которой развевался ало-золотой штандарт Лумэнов.
День был на удивление погожим, а в глазах ее маршала Агнеса увидела весеннее небо.

@темы: Фанфики

---

Фик по "Хроникам Арции"

Давно хотела написать историю про двух интриганов неюного возраста и с невеселым жизненным опытом. И вот попалась мне в руки "Кровь заката" Веры Камши. А конкретно Конрад Батар и королева Агнеса. Вот здесь можно посмотреть их краткую биографию:
astreya.diary.ru/p41198700.htm
Иллюстратор этими героями как-то не вдохновился,официальных портретов их нет, поэтому решила сама поискать, в меру собственной фантазии. Маршал нашелся быстро:

Это Дэвид Моррисси, сыграл герцога Норфолка в исторической драме "Еще одна из рода Болейн".

Тут и по костюму попадание неплохое. Он же в профиль и в более довольном жизнью виде.

Обидно, но самый удачный капсы не вставился, долго его искала, но в итоге оказался вес превышен. Все, порядок.


Правильную Агнесу я подбирала долго. Она должна быть не красавицей, не уродиной и младше Конрада примерно лет на пятнадцать. Плюс автор ее внешность детально прописала в романе, тут с маршалом попроще было. В кастинге на лучшую Агнесу с большим отрывом победила Идина Мензел, которая сыграла Нэнси Тремейн в "Зачарованной":

Одежда и прическа, конечно, мимо. Но типаж, возраст и выражение лица- полное попадание.



Последний капс очень напоминает сцену из романа, где ей на балах ни разу станцевать не удавалось, потому как надо было за королем присматривать, как бы чего не выкинул, а очень хотелось. В общем, встретились двое, обиженных жизнью и судьбою и попытались добиться справедливости в меру собственного понимания оной. А справедливости быстрее всего добиться можно с помощью силы...
Все права на мир и персонажей принадлежат Вере Камше, эпиграф мой.

Ненависть- тоже путь.

Стоит ли верить судьбе?
Будет дорога снова…
Ненависть тоже слово.
Ненависть тоже герб.
Знамя мое и суть,
Ненависть тоже путь!

I
Когда стемнело, к ней в палатку привели графа Батара. Они не раз встречались при дворе, но наедине остались впервые. Он никогда ей не нравился, холодный и молчаливый, вечно закованный в ледяную броню этикета. Хищный нос, похожий на клюв ястреба, глаза цвета не чистого весеннего льда, казалось, что бывший маршал смотрит на нее с презрением. Не молодое и недоброе лицо, а ведь говорят, что они с Тагэре ровесники! Как будто сама арцийская зима, с ее леденящим ветром и каркающим вороньем воплотилась в этом человеке. А она, южанка, ненавидит местные зимы.
В палатке с его приходом ощутимо похолодало, она закуталась в отделанную мехом мантию, но холод шел изнутри.
Все было ему противно- и поспешный отъезд из Мунта, больше похожий на бегство, и липкие любопытные взгляды сторонников Лумэнов, и угрюмая носатая женщина в красном, которая смотрела на него с плохо скрываемой неприязнью.К несчастью для его страны, это королева Арции, хотя он знавал дам и красивее и умнее. Его бывшая невеста смотрелась бы на троне куда как лучше. Сейчас опять придется изображать придворного, целовать раздушенные пальцы, как же он все это ненавидит!..
От тяжести предстоящего дела у нее снова начала болеть голова. Или это безрукая служанка неудачно заколола волосы?
Агнеса попыталась изобразить любезную улыбку, но вышла скорее гримаса.
Она не знала, как начать беседу, чем вообще можно его к себе привязать. Граф не искал ее общества. да и про его любовниц она никогда не слышала. Бывший маршал жены и детей не имел и по слухам жил как отшельник, и казалось, что люди ему неприятны.
Тщетно Агнеса пыталась найти в нем хоть что-то привлекательное. Предстоящая ночь вызывала у нее ужас и отвращение. Ее весьма условное царствование с каждым годом все больше походило на затянувшийся кошмар и конца этому не предвиделось. Если бы только можно было бы обойтись без мужчины, но она- не полководец и знает это.
-У вас есть армия, но нет полководца.- вместо приветствия сказал Батар, явно собираясь покончить со всем побыстрее, находится здесь ему было ничуть не радостнее, чем ей принимать непонятного и неприятного гостя.
-Но Фарбье…
-Ваше Величество, это смешно. Они сгодятся разве что для интриг- презрительно отмахнулся граф, и она против воли начала злиться. Эта страна не давала ей ни единого шанса с самого начала. Разве она виновата, что большинство ее сторонников -честолюбивые ничтожества? Порой Агнеса жалела, что не родилась мужчиной, полководцем и королем. Тогда бы никто не посмел над ней смеяться, королю всегда прощают больше, чем королеве.
-Что вам от меня нужно?- он сделал глупость, что полез в эту авантюру. Конрада злила нерешительность королевы, он ведь не первый неприятный мужчина в ее спальне.
Она только надеялась, что последний. И почему только граф не обладал ни красотой, ни обаянием Тагэре, ни даже веселой непринужденностью Фарбье? Пусть это семейство никакими талантами, кроме мертвой хватки не блистало, но с ними хотя бы было легко...Тагэре, сорвавшийся с крючка в последний момент тоже не прибавлял ей любезности. Шарль-единственный, кого она непритворно желала, после знакомства с ним делить постель с другими стало для нее адом…
К черту Шарля! Он уже мертв, просто еще не знает об этом.
-Тагэре и Мальвани- ваши друзья. Вы сможете их разбить?
-Бывшие друзья- холодно поправил ее Батар.
“Надо же быть такой дурой!” чуть не вырвалось у Конрада, столь явное сомнение в его способностях задело его гордость. Как полководец он ничем не уступает им, просо у него было куда меньше возможностей проявить свой дар.
Все, хватит с нее! Она устала от игр и уловок, и от его угрюмого молчания тоже устала, и притворяться ей надоело. Хочет знать правду? Будет ему правда. Это последнее, что стоит говорить мужчине, но может так до этой ледяной глыбы что-нибудь дойдет? Времени у нее мало, а полководцев в Арции тоже больше нет.
Самое время выпить, без пары бокалов вина ей явно не пережить эту ночь. Она налила себе и гостю и со злостью выдернула гребень из волос:
-Я хочу, чтобы Шарль Тагэре умер. Убейте его и Арция будет вашей.
Не женская прямота Агнесы пришлась ему по душе. Ему была приятна хищная улыбка королевы. Вот женщина, которая пойдет до конца! А красавчик Шарль наконец-то получит по заслугам, туда ему и дорога.
-Тост, Ваше Величество! За смерть Шарля Тагэре!
У нее получилось! Ледяная маска пошла трещинами, страсть в голосе, огонь в глазах- и маршал словно бы помолодел и похорошел. Ненависть была ему к лицу.
Конрад Батар поцеловал ее. В его глазах она увидела смерть. Смерть Шарля Тагэре.

Продолжение следует...

@темы: Фанфики

---

Фик по лучшую пару мюзикла

История восьмая.
Перед концом.

1907год, Эллишау(Чехия).
Если бы они с Эдуардом как раньше жили в Вене, то все бы сейчас удивлялись, насколько их дочь похожа на покойную императрицу. Элизабет-младшая и впрямь походила на тетю, но это сходство касалось лишь черт лица, волос, фигуры, но никак не души. Чуть более тяжелый подбородок, непроницаемое или насмешливое выражение глаз,- Элизабет Мария Тааффе во всем была дочерью своего отца. Она умела казаться очаровательной и хрупкой, но это был тщательно продуманный образ, а не ее натура. Присущая девочке сила воли и холодный ясный ум позволяли ей производить то впечатление, какое она хотела. Настоящую Элизабет знал разве что ее муж. Отец и дочь понимали друг друга с полуслова, а то и вовсе обходились без слов…
Порой она ловила себя на мысли, что ревнует Эдуарда к дочери. Нередко ей казалось, что у них очень странная семья и едва ли во всей империи можно отыскать хоть одну похожую…
А вот их первенец, Генри был в первую очередь ее сыном. Ему досталась огненная душа Виттельсбахов, авантюристов и мечтателей. К счастью, ее Эдуард был слишком практичен, чтобы любой ценой пытаться сделать из сына политика. Если муж и был разочарован, то ничем себя не выдал и , как ей показалось, вздохнул с облегчением, когда Генри заявил о своем желании стать военным…
Они никогда не говорили ни о тете , ни о Рудольфе, но ей и без слов было понятно, что Эдуард весьма невысокого мнения об их политических талантах…
-Наш сын- истинный Виттельсбах.
-Я предпочел бы видеть в нем истинного Тааффе.
-Расчетливого и амбициозного?
-Здравомыслящего и практичного. Вот главное отличие между нами, Мари. Зато Мэри заставляет меня сожалеть, что женщинам нет хода в политику. У нее есть и способности, и выдержка.
Когда они выбирали имя для дочери, унаследовавшей глаза ее тети, казалось кощунством назвать ее иначе. Эдуард не стал с ней спорить, он поступил значительно тоньше: свою дочь он звал только Мэри и никак иначе!
По мере того, как девочка взрослела, ее сходство с отцом все усиливалось, и теперь она знала, каким был ее муж в детстве и юности. Наблюдательная и замкнутая Элизабет, казалось, следит за каждым, кто вхож в их небольшой семейный круг. Она много и с удовольствием читала и часами пропадала в замковой библиотеке. Казалось , она стремится поскорее вырасти и испытать себя…
Острый проницательный взгляд, совсем недетское выражение лица, безупречные манеры…Идеальный ребенок, не доставляющий родителям ни малейших хлопот. А ведь они ни в чем не ограничивали дочь, ее не сковывал ни долг, ни этикет, но сдерживала любовь к отцу. Элизабет Мария Тааффе просто старалась делать то, что по ее представлениям, должно было понравиться отцу, и почти никогда не ошибалась. В присутствии дочери Эдуард даже улыбался как-то по-особому, ласково и нежно и относился к ней с редкой для него снисходительной мягкостью, а Элизабет…Элизабет ловила каждое его слово и тянулась к отцу так, как никогда не тянулась к ней…
Впрочем, у нее всегда был Генри. Ребенком сын очень напоминал ей то ли Рудольфа, то ли ее саму в детстве. Сорванец и заводила, но замковая челядь в нем души не чаяла, а отец мудро усторонился и предоставил Генри столько свободы, сколько было нужно непоседливому и живому подростку. Она раньше боялась, что муж станет читать сыну отповеди вроде той, что ей так запомнилась, но нет. Эдуард никогда не повторял своих ошибок. Он редко позволял себе критиковать сына, но дочь хвалил без меры. Может быть, поэтому особой близости между ее детьми как-то не сложилось…
Но Генри никогда не завидовал сестре, давно решив про себя, что мама любит его больше. Красивая, нарядная, веселая мама с короной рыжих кос казалось совершенно особым ,сказочным, неземным существом. Все друзья завидовали ему из-за матери. Даже отец уступал ей, потому что тоже восхищался ее красотой. Он и представить себе не мог, кто бы еще смог повлиять на его отца , пусть даже в такой малости, как семейные дела…
Когда Элизабет исполнилось шестнадцать, она решила, что пришло ее время и настал подходящий момент для покорения столицы. Эдуард не хотел расставаться с дочерью, которая наверняка заставит многих потерять голову, но свойственная его Мэри требовательность к людям означала, что ей и впрямь необходимо выйти в свет.
И потом мечта Элизабет встретить человека, похожего на ее отца, могла осуществиться только в Вене, если вообще осуществиться. Она вот не уверена, что хочет иметь в семье еще одного Эдуарда Тааффе. Все же в ее отношении к мужу всегда было больше страсти, чем любви, хотя теперь она и не могла без него обходиться, потому что слишком к нему привыкла. Но в тот момент, когда граф, светясь от гордости, торжественно представлял ее окрестным жителям и замковым слугам , она некстати вспомнила слова тети…
«Это впечатляющая победа, Мари…но не любовь»
…и признала их правоту.
Кто же из них одержал победу? У нее нет ответа ,и наверно уже никогда не будет. Здесь, в Богемии, графине Тааффе(порой ей казалось, что это другая женщина, непохожая на нее, на Мари) дышалось значительно легче, чем в Вене. Здесь люди не провожали их липкими, отвратительными взглядами, и не шептались возбужденно , стоило им отойти. Несомненно, их свадьба была самым громким скандалом со времен женитьбы императора на своей младшей кузине, в обход старшей….
Любит ли она его? Вот об этом лучше не думать. Она никогда не умела долго противиться его обаянию и всепобеждающей вере в себя, потому и вышла за него замуж.
Ей нравится его дразнить, нравится бросать ему вызов, нравится растрепать всегда гладко зачесанные назад темные волосы - это никогда не сможет ей надоесть. Нравится его ирония, пусть даже иногда и злая, его проницательность и щедрость. И резкая победная улыбка человека, который привык во всем быть первым…
Такую же улыбку она видела на своем лице, когда примеряла перед зеркалом старинные украшения. Фамильные драгоценности семьи Тааффе были великолепны и необычны, как и сам граф. Все же в положении графини были свои преимущества…
Стоило Элизабет узналть, что отец впервые увидел ее мать, когда она была ничуть не старше ее самой, это показалось ей необычайно интересным. В конце концов отец уступил ее уговорам и кое-что рассказал, но судя по его странно-холодному тону , эти воспоминания не доставляли ему радости…
-Какой была Мари в шестнадцать? Давай лучше это пропустим, потому что я влюбился в нее три года спустя. Твоя мама сегодня говорила, что ей нравятся исключительно военные, завтра танцевала только с дипломатами, а послезавтра могла весь прием проговорить со своим сводным братом, принцем Рудольфом. Ради нее проматывали состояния, стрелялись, а она была вызывающе - красива и меняла поклонников , как перчатки…
-Наверно, тебе было трудно с ней, отец. Ты рад, что я на нее не похожа?
-Возможно…
Сколько себя помнила, Элизабет всегда восхищалась отцом. Ей казалось, что мать недостаточно сильно его любит и не ценит так, как он того заслуживает. Мама слишком легкомысленная и поверхностная, чтобы заметить, какой выдающийся человек ее отец.

1907 год, Вена.
…Он думал, что все во дворце будет злить его и раздражать, но нет. То, что он чувствовал сейчас, было ближе к грусти, чем к ненависти или зависти. Прошло восемнадцать лет , и он бы не поручился , что ему хватило бы сил и способностей стабилизировать обстановку в империи теперь. Новое время требовало новых людей…
Нынешний канцлер, Эрнст фон Кербер , возможно и является воплощением всех качеств идеального политика, но хватит ли этого ,чтобы удержать власть? Стать премьер-министром не так уж трудно, если есть знания и опыт, а вот остаться им достаточно долго, чтобы успеть подновить систему…
Еще в начале своего второго министерства он быстро понял, что власть настоящая, прочная, долговечная, увы, не совместима ни с какими реформами. Один неверный шаг - и тебя сметут тобой же вызванные силы. Неважно, кто это будет: федералисты, социалисты или же сторонники «воссоединения» с Германией. Пытаться угодить всем и сразу - занятие неблагодарное , а порой и опасное. А создать коалицию , подобную его «железному кольцу», теперь уже не получится…
Фон Керберу не позавидуешь. Пусть даже у нового премьер-министра и есть то, чего никогда у него не было - популярность. Впрочем, в его время без этого вполне можно было обойтись.
Мысленно он попытался поставить себя на место нынешнего премьера. Нет, пусть лучше все останется как есть…
Партия старочехов сошла с политической арены чуть раньше, чем он. Консерваторы всей душой стремятся в объятия Германии, либералы безнадежно устарели, что же касается социал-демократов…Он, граф и землевладелец всегда был для них , как кость в горле, а после Исключительного закона нечего и рассчитывать на их помощь…
Пожалуй, он начинает понимать когда-то раздражавший его фатализм императора.
Положение монархии сегодня если не безнадежное, то близится к этому. Эффективно управлять Австрией в таких условиях под силу лишь гению, вот только… Подобные крайне запутанные ситуации обычно порождают любителей простых решений, вроде революции…
Если бы император вручил ему сейчас цепь канцлера и поручил бы сформировать кабинет, он бы просто не знал, как распорядиться данной властью. Пытаться восстановить порядок в государстве, где с каждым днем все больше хаоса - это будет слишком похоже на отчаянную авантюру, а он всегда презирал деятелей подобного типа. Нет ничего более жалкого и нелепого, чем политик, который приходит к власти без четкой программы. Сейчас у него такой программы нет и быть не может.
Вот так люди и теряют волю к борьбе, а потом превращаются в фаталистов. Все, что он хочет теперь - это умереть в империи, не охваченной ни войной, ни революцией…
Он мог вволю позлорадствовать и найти корень нынешних бед в том, что среди его преемников не было ни одного, чья система могла бы превзойти или хотя бы сравняться в прочности с его «политикой примирения народностей». Но это было бы слишком мелко и пошло. Австро - Венгрия опасно больна национализмом, в свое время он смог лишь загнать эту болезнь внутрь, но никак не приблизить выздоровление. А он не хочет жить в независимой Чехии…
Его дочь вовсю флиртовала с каким-то немолодым военным. Ради любопытства он поискал в толпе канцлера и тут же осознал свою ошибку. Целеустремленностью Мэри можно было только восхищаться. Портретами ее спутника пестрели все правительственные газеты…
Пресса хвалит его, но судя по его первым распоряжениям , а также по списку тех должностей, что он занимал раньше- Эрнст фон Кербер , действительно, лучшее, что есть у Австрии сегодня. Что ж, будет любопытно познакомиться с ним, а пока почему бы ему не представиться графине Хотек? Их владения граничат, а ,кроме того морганическая супруга кронпринца по меньшей мере на десять лет моложе его жены. Это самый быстрый и эффективный способ напомнить Мари, что она пришла на прием не одна…
…В сорок с небольшим приятно слушать комплименты от юношей вдвое моложе. У нее такое чувство, что ей снова шестнадцать ,и она никогда не покидала двор. Однако, интересно, что же предпримет граф?..
Стоило ей отыскать в толпе гостей императора статную фигуру в темно- сером, как она резким движением раскрыла веер и стала яростно им обмахиваться, надеясь хоть чуть-чуть остыть. Ее муж, несмотря на свои почти шестьдесят блистал остроумием и галантностью в обществе очаровательной шатенки, которая прославилась тем, что сумела женить на себе кронпринца…
Тааффе в очередной раз поразил ее безупречностью своей тактики. Ровно в тот момент, когда она уже собиралась немного потанцевать со своим первым мужем, ее нынешний супруг подошел к ним, и Отто пришлось отступить.
Граф оточенным жестом подал ей руку, она вежливо ему улыбнулась, но глаза остались холодными.
-Я говорил, что злость тебе идет, дорогая?
-Да. Неоднократно. А я говорила, что ты сама мстительность?
-Безусловно, я где-то это уже слышал. Или читал. Но согласись: месть придаст особую прелесть этому вальсу. Семейная идиллия никогда меня не привлекала.
-Да, ты привык рисковать и добиваться своего. Что ж, мое замужество при всех его недостатках нельзя назвать скучным.
Между тем на другом конце зала стояла пара, пожалуй, не менее интересная или во всяком случае заслуживающая внимания. Молодой человек, высокий, стройный, чьи рыжие волосы богатством красок соперничали с блеском парадного мундира, со странным напряжением смотрел куда-то вдаль, едва обращая внимания на свою спутницу. А ведь она была очень красива. Тоненькая и совсем юная, почти девочка - удивительного сложения и с таким прелестным личиком, какое редко где можно встретить : мелкие черты, необычайно изящные; льняные кольца волос, или, скорей, золотые, падали, несобранные, на стройную шею; а глаза, когда глядели приветливо, были неотразимы. Одета она была в строгое черное платье, похожее на траурное.
-На кого ты так смотришь? Теперь вижу. Очень красивая пара. Ты их знаешь?
-Это мои родители. Хочешь познакомиться?
-Странно, но они больше похожи на врагов, чем на супругов.
-Мама обожает ссориться с отцом, а отец с удовольствием ей подыгрывает. Я никогда этого не понимал.
-И они счастливы?
-На свой особый лад. Моя сестра решила не размениваться на мелочи и сразу взялась за канцлера! Как же они с отцом похожи!..
-Честно говоря, твоя семья меня немного пугает.
-Меня все время преследует ощущение, что отец женился на маме по ошибке. Надо будет расспросить ее, как это вышло…
-Добрый вечер! Вы с отцом опять в ссоре?
-Нет, а вы?
-Тоже нет.
Они обменялись неприязненными взглядами и надолго замолчали. Магде тут же стало неловко, и она быстро покинула бал. Обидно, но раньше их с Карлом считали примером крепкой мужской дружбы. У них было немало общего: отцы-политики, замки в Чехии, запрет пользоваться особняками в столице…Его отец не желал видеть Карла Туна в своем доме, впрочем, и он у друга по службе никогда не был. Наместник Чехии придерживался тех же взглядов.
Когда-то отец Карла сыграл значительную роль в падении Эдуарда Тааффе. Именно он и довел положение в Чехии до открытых выступлений против императора. Почти сразу же после вынужденной отставки отца по столице разнеслись слухи, что император , желая отблагодарить графа за пятнадцать лет спокойствия и процветания, предложил ему самому выбрать себе награду. И бывший канцлер взял с сюзерена слово, что тот никогда не назначит графа Туна ни на один хоть сколько-нибудь серьезный государственный пост. Как потом объяснила ему мама, даже сводя счеты со своим врагом, отец руководствовался здравым смыслом, а не эмоциями. Еще никто не отменял старую, но действенную тактику: предлагать посты всем потенциальным революционерам. Она всегда имела успех, примером чему служил Виктор Адлер, которого теперь в насмешку называли «императорским социалистом»…
Эту историю рассказала ему мама. Не желая вызывать разногласий между ними, отец никогда не говорил с ним о политике…
Но они с Карлом были добрыми друзьями. Между ними никогда не было ни соперничества, ни вражды, до тех пор , пока однажды не увидели в летнем кафе Магду Марию Фучс…
…За свою жизнь она повидала немало политиков(может быть, даже больше, чем ей того хотелось), но Эрнст фон Кербер на ее многоопытный взгляд было совершенно непохож на государственного деятеля. У канцлера были лихие усы военного образца, почти военная выправка(такое впечатление, что он недавно снял генеральские эполеты), а свой придворный мундир он носил молодцевато и с шиком. С первых слов он поразил ее простотой и сердечностью, что было особенно заметно на фоне более сдержанного и надменного Эдуарда. Эрнст фон Кербер казался честным и открытым человеком, у него было приятное лицо из тех, что сразу вызывает симпатию. Вот только глаза порой выдавали его, расставляя все точки над i…
Впрочем, ей доводилось встречать и более странных политиков. Рассеянный и чудаковатый, почти смешной, министр финансов Юлиан Дунаевский, вопреки первому впечатлению, был гением во всем , что касалось денег. Даже ее муж, требовательный до жестокости, говорил о нем с неизменным восхищением…
Ее дочь зачарована холодным блеском канцлерской цепи? Что ж, пусть будет так. Какие причудливые па порой вытанцовывает судьба! Она долгие годы училась различать за мрачной и давящей фигурой канцлера куда более приятного Эдуарда, а ее дочь увлечена фон Кербером в первую очередь потому, что он возглавляет правительство…
В отличие от нее, Эдуард доволен и горд, он счастлив хоть на один вечер оказаться в своей стихии, но ей неприятна затея Элизабет…
Дочь просто не знает, что ее ждет. Она видит лишь внешнюю блестящую сторону, но едва ли отец нашел бы время на долгие беседы с ней по вечерам, если бы остался канцлером. Политика не терпит соперниц, Тааффе не стал бы добиваться ее руки, если бы он знал , что будет править до последнего вздоха. Все эти государственные мужи спору нет яркие и интересные люди, но только до тех пор, пока не живешь с ними под одной крышей. Ни любовь, ни восхищение, ни страсть, не говоря уж о красоте и уюте не способны в их глазах соперничать с должностью канцлера или министра. Они настолько одержимы политикой, что им не нужно ничего , кроме власти…
От вечеров , проведенных в роли супруги канцлера голова у нее болела сильнее, чем если бы она перепила шампанского. К счастью, Эдуард принял свою отставку весьма достойно. Он умел обращать себе на пользу все, даже поражение. Хотя она его уход поражением не считала, таким людям, как ее муж, власть придает ненужную жестокость и неприятную веру в собственную непогрешимость.

Вечером следующего дня.
Дружеская пирушка офицеров его полка уже близилась к завершению. Это был тот тягостный момент, когда веселье уже закончилось, а расходиться еще не хотелось. В наступившей тишине отчетливо и резко прозвучал уверенный голос человека, привыкшего отдавать приказы…
Генри Тааффе вздрогнул и стремительными движениями побрызгал себе на лицо холодной водой, а потом кинулся к зеркалу, чтобы поправить мундир…
-Да брось, к чему эти церемонии! О кутежах нашего полковника до сих пор ходят легенды…
-Это мой отец.
-Но он же штатский!..
На вошедшем без стука мужчине средних лет и впрямь не было мундира, но это не мешало ему казаться воплощением власти, причем власти карающей и безжалостной. Всеобщий любимец Генри Тааффе , даже командуя на плацу, не обладал и сотой долей этой всеподавляющей уверенности в себе. Граф Тааффе, о котором говорили разное, и внешне отличался от сына более резкими чертами лица и куда более тяжелым взглядом, выдержать который было трудно. И если ослепительная графиня была на недавнем балу душой их общества и очаровала всех без исключения, то отец Генри вызывал у всех только одно желание: встать и немедленно покинуть комнату. Один его взгляд сделал их присутствие излишним…
Он привычным движением сунул под стол пустые бутылки, в спешке убрав и еще не раскупоренный «Ледяной виноград». Вина Богемии славились на всю Австрию…
-Оставь. Надеюсь, здесь найдутся чистые бокалы?
Только сейчас он заметил, что отец как будто постарел со вчерашнего дня, да и хвататься сразу за вино было ни в его привычках.
-А где мама?
-Они с Элизабет отправились выбирать свадебное платье.
-Так быстро? Я знаю, что моя сестра привыкла добиваться своего, но зачем это канцлеру?
-У моей дочери прекрасный вкус и завидное политическое чутье. Но мне будет ее не хватать.
-Разве вы с мамой не останетесь в Вене?
-Жить в столице, не занимаясь политикой…для меня это пытка. Лучше уж выращивать виноград в Эллишау…
Внезапно на него нахлынула жалость к отцу, но он быстро ее подавил. Жалеть отца позволено лишь матери и может быть, сестре. Хотя способность Элизабет без сожалений расставаться с родными и близкими ради более интересных и нужных , была целиком и полностью наследием отца…
-Неужели вам это нравится, отец?! Он же старше ее на…
-Я знаю. Но, видишь ли, Эрнст фон Кербер устраивает меня куда больше, чем твоя дама сердца. До меня дошли слухи, что ты собираешься стреляться из-за этой Фучс…
-Как ты узнал?!
-Дуэли в офицерской среде только кажутся тайными. На самом деле они известны достаточно широко, чтобы делать ставки…Ты знаешь, что отец твоей избранницы охотно и с радостью отдаст ее Карлу Туну?
-Да, потому что он богаче.
-Людям подобного сорта здравый смысл не свойственен. Много лет назад ее отца судили за растрату в военном министерстве. А председателем суда был твой дед.
-Он был виновен?
-Да, но дело закрыли за недостатком улик. У него были слишком сильные покровители…
-Все это не важно , отец. Я не отдам ее ни Карлу, ни кому-то другому! Я люблю ее.
-Пусть так, но ваша дуэль- это дикость. Есть гораздо более цивилизованные способы влюбить в себя девушку…
-Какие?
-Докажи ей, что она тебе дороже, чем гордость, честь и все остальное. Докажи, что нуждаешься в ней, что без нее ты ничто…и тогда твоя фрейлин Фучс вряд ли посмотрит на кого-то другого…- насмешливо сказал отец и жесткая усмешка сделал его лицо почти отталкивающим.
-То, о чем вы говорите…это не любовь. Это больше похоже на капкан…на охоте…
-С молодежью бессмысленно спорить о любви. Все равно вы слышите только себя. Твоя сестра сделала блестящую партию, и я очень ей горжусь.
На мгновение из-под маски пусть и не слишком любящего, но внимательного отца выглянул кто-то хищный, недобрый. Казалось, этому человеку нравится разжигать вражду между ним и сестрой, хотя он , может быть, и ошибся. К счастью, это ощущение чужой злобной воли быстро прошло…
-Значит, вы против Магды…
-Зачем? Ты все равно будешь стоять на своем до конца. Но помни: ее отец- игрок, он спустил все свое состояние на скачках. У нее нет ни имени, ни денег…однако, я уважаю твой выбор и буду обращаться с ней так, как если бы она была самой завидной невестой в Вене…
-Отец!..
-А мать всегда на твоей стороне, ты это знаешь.
-Я не уверен, что Магда предпочтет меня…
-Может, это и к лучшему…да эта Фучс должна гордиться, что мой сын сделал ей предложение!..
-А мама гордилась?
-Нет, но в твоей матери есть королевская кровь. Кроме того, у нас с ней всегда были значительные политические разногласия.

Утром следующего дня, особняк Тааффе.
Мать Генри сразу очаровала ее своей простотой и любезностью. Она приняла ее почти как дочь…
Графиня Тааффе, несомненно, была самой красивой дамой из всех ее знакомых. Спокойная таинственная женщина, которой достаточно было лишь обратить туманный взор своих зеленых глаз все равно на кого: мужчину ли, женщину или ребенка - чтобы они, словно под гипнозом, следовали за ней куда угодно.
С красотой хозяйки особняка мог соперничать лишь ее портрет, выставленный в центре гостиной на всеобщее обозрение. Под ним стояла подпись самого известного живописца Вены, а великолепная рама старинной работы придавала женщине на картине величие императрицы.
Белое бальное платье, бриллианты, но волосы, вопреки моде, свободно падают на плечи и струятся по спине. В глазах глубина и загадочный блеск, гордо поднятый подбородок свидетельствует о высшей степени уверенности в себе…
-Подарок мужа на годовщину нашей свадьбы, - словно бы отвечая на невысказанный вопрос, сказала графиня.
Если музыку Эдуард и впрямь не слишком любил, то к живописи он относился с куда большим уважением, видимо, сказалось детство, проведенное среди великолепных полотен, которые его отец привез из Италии…Ее позу, наряд и драгоценности они выбирали вместе с художником. Тогда она с удивлением обнаружила у мужа прекрасный вкус и тонкое понимание красоты…
И если в начале сеансов позирования она боялась, что выйдет что-то парадное и неживое, то затем влюбилась в свой портрет и теперь всюду возила его с собой…
Услышав голоса за дверью, она вздрогнула, и чтобы скрыть испуг нагнулась поправить юбку. Графиня говорила ей, что Генри придет вместе со своим отцом…
-Что-то не так?
-Нет, все в порядке.- уверенно солгала она. Она вовсе не хотела знакомиться с графом Тааффе, слишком живы в памяти были слова отца:
«-Сын Тааффе? Никогда! Только не он!
-Но я думала, тебе нравится Генри…
-Его отец…он , конечно, заплатит мои долги, но потом втопчет меня в грязь…и будет втаптывать, пока ему это не надоест. Тааффе нравится ломать людей, он в этом деле мастер!..»
-Как все прошло?
-Извинения были безупречны. Молодежь проявила удивительное здравомыслие. А мы с Туном…в нашем возрасте стреляться уже смешно…
-Отец, это Магда Мария Фучс.
-Я рад знакомству.
До этого она видела графа лишь издали, и знала исключительно по рассказам отца и Генри. Хозяин особняка учтиво склонился над ее рукой, и она получила возможность рассмотреть его получше.
Этот блестящий аристократ был ровесником ее отца, но казался гораздо моложе. Она с горечью отметила, что граф Тааффе относится к тому типу людей, которых не уродует возраст. Морщины легли на его лицо со странной гармоничностью, россыпь седины ему даже шла, а фигура почти не отличалась от фигуры его сына. Это была красивая и величественная старость, которую и старостью – то назвать трудно. Какой контраст с ее прежде временно одряхлевшим отцом, с его трясущимися руками и жалким, затравленным взглядом! В этом мире и впрямь нет справедливости…
Ее душила бессильная злость, хорошо, что Генри отвлек внимание графа и тот ничего не заметил.
Интересно, почему эта девушка, которую он видит впервые в жизни, смотрит на него, как на врага? Странная особа, очень странная. Определенно, она видела в жизни больше, чем его сын. Генри ,как и многих, обмануло ее смазливое кукольное личико, но он видел ее насквозь. Именно такие, прошедшие огонь и воду девицы, с опущенными глазками и срывающимся голоском раздражали его больше всех остальных представительниц прекрасного пола. Да еще и Мари носится с этой фарфоровой куклой, как будто ей мало было Вечеры!..
Увлеченная разговором с графиней, она только сейчас заметила, какой у них великолепный особняк. Вдвойне великолепный в сравнении с тем местом, где жила она. Умом она понимала, что должна сделать все, чтобы понравится отцу Генри, но сердцем уже ненавидела графа, с первой минуты их знакомства и даже раньше. Судьба дала этому человеку все, а ее несчастного отца раздавила без жалости!..

Вечером того дня, особняк Тааффе.
-Она тебе не понравилась, - подытожила Мари, когда они остались одни.
-Неужели это было настолько заметно?
-Если ты с кем-то холодно – вежлив - значит, этот человек тебя раздражает.
-Что наш сын в ней нашел? Смазлива, но не более. И очень расчетлива.
-Ты уверен? Не думаю, что все так просто…
-Я довольно хорошо разбираюсь в людях.
-В мужчинах, возможно. Но не в женщинах.
-Странно слышать это от своей жены. Конечно, мне случалось ошибаться. Я ошибся с Вечерой, ошибся с тобой…а вспомни , сколько раз ты ошибалась во мне?
-Все потому, что ты необычайно убедителен в роли человека, которому никто не нужен
-Неужели ты даже сейчас видишь меня только таким?
-Я никогда тебе этого не говорила, но…ты - моя поддержка и опора…
-Я никогда не слышал от тебя ничего более похожего …на признание в любви.

@темы: Фанфики

---

Фик про лучшую пару мюзикла

История седьмая.
Из двух вершин – одна…

Сентябрь 1893 года, особняк Тааффе.
Полночь. Час. Полвторого. Два часа.
Она забылась недолгим сном.
Три. Полчетвертого.
Если это правительственный кризис, то почему она ничего о нем не знает?
Может быть, Тааффе закончил все дела и просто заснул на диване в кабинете? Такое иногда случалось…Но сейчас она не знает причин и это очень странно…
Работа за полночь вполне нормальное явление для второго человека в государстве, а вот его поведение…
В последние дни привычная ей сдержанность и осторожность в оценках сменились сухой официальностью, а то и откровенной резкостью, прежде он так никогда себя не вел…если бы Эдуард Тааффе не был политиком от Бога, если бы любимое дело не отнимало у него все время и силы,- она бы решила, что у него роман на стороне…
-Я могу войти?
-Входи, если хочешь.
В кабинете висел сизый дым , и она закашлялась. Переполненная пепельница и беспорядок на столе яснее ясного говорили, что это кризис исключительного масштаба.
-Стоило ли выходить замуж за премьер-министра, если я все равно обо всем узнаю последней? Вот так будет лучше.- она распахнула окно и воздух, удивительно теплый для осени проник в задымленную комнату.
-Существует очень большая вероятность, что на этот раз министерство падет. Ты , должно быть, станешь радоваться, как и положено либералке…
-.Нет, не стану. Я слишком тебя уважаю… и я уже не хочу твоей отставки. Тебе очень многое удалось, хоть ты и консерватор… Премьер-министр на всех злиться. Редкое зрелище. Беру назад свои слова о том, что тебе не хватает искренности. Если она такова, то ее и впрямь лучше никому не показывать.
-Значит, графиня Тааффе меня поддержит и скажет, что моя политика вовсе не губит империю? Будет носить обручальное кольцо и подписываться моим именем? Это может помочь выиграть время, мало кто знает про нашу свадьбу…
-Как это случилось? Когда мы давали совместное интервью, ты увеличил свою популярность в десятки раз!
-А теперь члены моей собственной партии считают меня недостаточно консервативным для главы правительства. Они слишком хорошо меня знают, чтобы подозревать в симпатии к либералам, но уже считают, что я с ними слишком мягок…из-за тебя. Если ты публично окажешь мне поддержку, скажешь, что с уважением относишься к моей партии и разделяешь мои взгляды. Не все, но хотя бы часть…
-Они глубоко заблуждаются. На тебя невозможно влиять, ни мне, ни кому-то еще. Ты уверен, что дело именно в нас?
-Я совершенно точно знаю, что причины не в нас, но в борьбе следует использовать все средства. Сейчас мной недовольны слишком многие, чтобы я мог их всех проигнорировать и продолжать прежний курс. Все рушится у меня на глазах. Нужно разрабатывать тактику с нуля, и она должна учесть интересы всех. Мой следующий законопроект должен быть принят с первого же раза.
- Сколько я тебя знаю, ты всегда пытаешься угодить всем и сразу.
-Теперь меня еще и поджимают сроки. Действовать надо максимально быстро, четко и неожиданно, иначе меня свергнут. Извини, мне надо работать.
-Все это ведь началось гораздо раньше? Должны же быть какие-то мелочи, какие-то предпосылки…
- Когда партий и группировок слишком много, каждая стремится что-то урвать себе за счет соседней. Все они грызутся между собой, все делят власть и привилегии от правительства- так обычно и выглядит работа парламента. Ты удивишься, но даже мне, после стольких лет в правительстве, приходится полагаться на интуицию и чутье. Подлинные масштабы происходящего я увидел только сегодня, когда два министра моего кабинета одновременно подали в отставку. Эта новость пойдет на первые полосы завтрашних газет… я могу стать следующим.
- Тогда работай. Не буду тебе мешать.
-Иногда я удивляюсь, как ты только меня терпишь?
-Я люблю быть в центре политической жизни, хотя ты чаще рассказываешь мне о своих победах, чем о трудностях… Глядя на тебя сейчас, мне уже не хочется быть министром…

27 октября 1893 года.
Вечер, особняк Тааффе.
Мертвенно-бледное лицо, бессилие и отчаяние в глазах... последний месяц состарил графа лет на десять. Седина и бессонные ночи придали его и без того резкому лицу какую-то болезненную суровость, и только голос остался прежним, завораживающе-уверенным и спокойным, если закрыть глаза, то кажется, что ничего страшного с ними и не происходит. Интересно, а сможет ли Эдуард после пятнадцати лет почти императорской власти пережить свою отставку?..Политика так долго была всем для него...сможет ли она и их будущий ребенок заменить ему канцлерскую цепь или их брак окончиться вместе с его карьерой? У нее не было ответов, только страх перед будущим.
-Больше тянуть не имеет смысла. Завтра я подам в отставку и буду наслаждаться теплом и уютом простой семейной жизни…
Первым чувством, которое она испытала, было облегчение- наконец-то все разрешилось! Наблюдать изо дня в день растущее отчаяние мужа, вдвойне пугающее от того, что Эдуард всячески пытался его спрятать, было мучительно, но почти впервые в жизни от нее ничего не зависело. Подобное выражение глаз она часто видела на лице брата в последний год его жизни, оставалось только радоваться, что хвататься за пистолет совершенно не в привычках Тааффе, чтобы успокоиться и взять себя в руки ее мужу было достаточно запустить кофейной чашкой в стенку кабинета...
-То есть я буду твоим утешительным призом? Не очень-то лестно.- она ответила с привычной насмешкой, в надежде, что их пикировка отвлечет Тааффе от мрачных мыслей.
Граф охотно ей подыграл, она была почти уверена, что споры с ней были одной из причин, почему Эдуард так настойчиво ее добивался, а кольцо носил почти с той же гордостью, что и знак главы правительства.
-В своей жизни я покорил две вершины: пост премьера и графиню Лариш. Подъем на них был одинаково труден, мне часто доводилось висеть над пропастью, обе эти вершины требовали от меня предельного напряжения сил, и вдобавок ко всему мне приходилось покорять их одновременно! Признай, что я хорошо справился.
-Сказать, что усидел на двух стульях было бы точнее… Или погнался за двумя зайцами… Судя по цветистости слога , мне выпала честь услышать черновой вариант твоего прощального интервью?
-Никаких больше интервью! Теперь мне незачем считаться с мнением прессы!
-Если ты его не дашь, то это будет выглядеть как слабость.
-Ты права. Возможно. Уходить достойно и красиво тоже надо уметь. Это единственное, что я сейчас могу. С гордо поднятой головой я уйду несломленным и непобежденным сам, по собственной доброй воле… Ты сама этого хотела, так что слушай расписание на завтра: после того, как император примет мою отставку и выскажет свое сожаление, мы встретимся во дворце. С твоей поддержкой мне будет значительно проще общаться с прессой. Я бы смог все это и один, но вдвоем мы смотримся гораздо лучше. А вечером мы пойдем на прием во дворец , и пусть мне завидует вся Вена! У меня была блестящая политическая карьера, и уйду я тоже с блеском!..- с каждым словом к нему словно возвращались энергия и силы. Что Мари не очень рада быть женой канцлера он догадывался и раньше, а вот ее терпение и поддержка стали для него открытием, тем более что в последние месяцы он вряд ли чем-то мог порадовать свою жену.
А тот давний кошмар никогда не сбудется. Империя научится обходиться без него или перестанет существовать.
-Звучит неплохо. Вижу, что ты уже все продумал и мое согласие, как обычно , чистая формальность… Что мы будем делать дальше? Через силу улыбаться всем и ходить на все приемы?
-Я долго был у власти. Многие говорили, что мое правление губит империю, но ко мне уже привыкли. Даже либералы стали относиться ко мне как к неизбежному злу. Раз за разом читать в газетах фразу «бывший премьер-министр считает…» я не хочу! Но и отвязаться от журналисткой братии мне при всем желании не удастся, а светский лев из меня уже не получится, я слишком долго был занят серьезным делом. Давай вообще уедем из Австрии.
- Ты думаешь, что следующий кабинет будет слабее твоего, и не хочешь критиковать его деятельность?
-Меня никогда не привлекала оппозиция. Там собираются неудачники и пустословы со всех концов империи. Своего рода политическая свалка. Ты однажды сказала, что хотела бы увидеть Чехию. Мы можем поехать туда…
-Никогда не думала, что отставка сделает тебя таким внимательным мужем…
-Зачем тебе внимательный муж? Тебе нужен блестящий. Чехия больше всего нам подходит, нас хорошо там примут.
-Внимательный тоже неплохо, если мне не изменяет память. Ничто не льстило моему самолюбию больше чем твои слова о том, что ради меня ты готов забыть про политику пусть даже лишь на один вечер… Хорошо примут? Ты говоришь, как царствующая особа.
-Пост премьера мало чем отличается от трона. Распорядись судьба иначе ,из меня вышел бы один из лучших правителей Европы!..
-Но ты так был одним из лучших политиков Европы! Разве мало?
-Если графиня льстит, значит ,ей надоела роль аналитика и захотелось побыть просто женщиной. Хорошо, не просто… теперь моя очередь перейти к комплиментам…

@темы: Фанфики

---

Фик про лучшую пару мюзикла

История шестая.
Пресса против прессы.

Два месяца спустя, особняк Тааффе в Вене.
-Ты это видел?
В его гостиной отчетливо пахло успокоительным, а по столу были в беспорядке разбросаны газеты. Некоторые лежали и на ковре. Мари протянула ему самую верхнюю. Премьер-министр бегло просмотрел статью и ,вложив в голос все доступную ему иронию, с самым зловещим видом продекламировал:
-Зачем свободы
Мне, кукловоду?
По нраву клетки
Марионеткам!
Реформы-глупость,
Порядок нужен!..
И так далее и тому подобное. Этот стишок кочует из одной газеты в другую с тех пор, как я стал главой правительства. Если бы я столько лет говорил об одном и том же, меня бы давно выгнали и выгнали с позором. А эта карикатура символизирует бессилие либеральной прессы. Журналисты приходят и уходят, а я остаюсь. Тебе не стоит расстраиваться из-за такой ерунды, дорогая.
-Вот только меня раньше не было в числе твоих марионеток, дорогой Эдуард! Мне дорого обходиться роман с тобой! А как тебе это?
-«Как нам стало известно, верность не относится к числу добродетелей блистательной графини Лариш. Прошло чуть больше года после смерти якобы любимого ею брата, кронпринца Рудольфа, как эта ловкая дама была завербована Тааффе и теперь шпионит для него при дворе и в либеральных кругах. Она уже выдала ему…» Было бы кого выдавать! Все эти люди для меня не опасны, они не способны выработать ясную и четкую программу, а могут только разводить демагогию. Очередной газетчик, который всерьез надеяться сделать себе имя на очередной дутой сенсации. На твоем месте я бы не стал волноваться из-за дешевой газетной сплетни.
-Но ты не на моем месте! Императрица теперь не хочет даже слышать обо мне. Все друзья от меня отвернулись, а ты… все равно на первом месте у тебя всегда политика, даже не спорь!..
- Насколько мне известно, вы и так не были близки в последнее время. Мари, ты не можешь не понимать, что если бы ты стала моей женой, то ничего бы этого не было, они не настолько глупы. Я бы смог защитить тебя от подобного и защитил бы!
-Если бы ты ушел в отставку, наши отношения никого бы не волновали.
-Выйди за меня и нам больше не придется ни прятаться, ни скрываться, ни бегать от газетчиков. Я буду во всем с тобой советоваться.
-Замужество в обмен на отставку?
- Нет, Мари. Я долго шел к этой должности и многим пожертвовал ради этого. Если бы я сейчас ушел, ты бы первая стала меня презирать.
- Если я выйду за тебя - это уже буду не я.
-Но ты ждешь от меня того же самого!
- Иногда мне нестерпимо хочется что-нибудь на тебя вылить.
-Это не твой уровень. Совсем не твой уровень. Давай успокоимся и сядем за стол переговоров( он давно заметил, что политические термины действуют на нее отрезвляюще). Так вот, насчет моей отставки…- граф умело взял паузу и расстегнул верхнюю пуговицу на жилете.- Наши споры хороши, только пока все в порядке. В относительном порядке. Но если так пойдет и дальше, то моя государственная деятельность не будет ни успешной, ни долгой. Меня не хватит на все сразу. Я умею решать политические проблемы, но иногда мне даже с либералами проще, чем с тобой. И все же мне по-прежнему необходима графиня Тааффе, необходима, как воздух.
-Если ты перешел к сравнениям, значит дело совсем плохо. Тяжелый день?
- Ты же видела, сколько я сплю. Если бы газетчики об этом узнали, они бы потеряли и вдохновение, и прыть. Не помню, когда в последний раз у меня так болела голова…
- Так лучше?- графиня массировала ему виски, премьер-министр откинулся на спинку стула и закрыл глаза. От него пахло дорогими сигарами и почему-то фиалками. Пармскиефиалки- ее любимые цветы, но спрашивать, откуда он это узнал, бесполезно.
Еще одна строчка в его пухлом досье, ему снова удалось отыскать и воспользоваться ее слабостями…
- Ты просто волшебница. Что ты думаешь о «Винер Тагблатт»?
- Это была лучшая газета в Вене, но благодаря тебе ее редакцию разгромили, а издатель едва не погиб.
- Я здесь совершенно не при чем, просто полиция не справилась с толпой вандалов. Почему –то мне кажется, что Сепш все еще в столице, такие люди никогда не сдаются. Мари, у меня есть план.
-Судя по тому, как ты ожил, это план с большой буквы. И в чем суть твоего очередного коварного замысла?
-Нашего коварного замысла. Без твоего участия ничего не получится. Мы будем замечательно смотреться вместе, осталось навести справки, кто у нас лучший фотограф в столице. Даже позировать не придется, пусть снимает вот так просто, по-домашнему, дадим большое интервью на первую полосу, а лучше несколько…
-Осталось самое сложное: выбрать газету. Только не говори мне ,что ты…
-Собираюсь возродить «Винер Тагблатт». Сепш не просто вернется, он вернется как триумфатор!

Две недели спустя, вначале венские улицы, затем особняк Тааффе.
-Сенсация! Только у нас, в «Винер Тагблатт»! Премьер-министр влюблен в графиню Лариш! Племянница императрицы согласилась выйти за него!
- Как это замечательно!
-Как романтично!
-Все это ложь и подделка!
-А как же фотографии?
- Он нашел женщину похожую на графиню и заплатил ей!
- Они были вместе на параде!
-Вместе ходили на выставку! Нет, это правда.
-Он может лгать, но графиня-это другое! Она же сестра принца!
-«Винер Тагблатт» никогда не печатает фальшивок!
-Ах, какая красивая пара!
-Говорят, что это графиня и вступилась за любимую газету…
- Представляете, он делал ей предложение целых двенадцать раз!..
… Все фотографии были хороши, но особенно удался тот снимок, который граф назвал трогательным до тошноты. Это была та самая милая и домашняя сцена, отпозировав которую она совершенно точно узнала, что никакая голова у Тааффе никогда не болела, ему просто хотелось тишины и покоя. То с какой легкостью премьер-министр изобразил выражение умиротворенного счастья, в который раз заставило ее подумать, что венская сцена потеряла в его лице поистине великого актера…
-« Я влюбился в Мари, как только ее увидел… самая прекрасная женщина в Вене… встреча с ней изменила мою жизнь…» Что за сентиментальный чушь достойная разве что бульварного романа?! Думаешь, люди в это поверят?
- Правда там тоже есть. Чуть-чуть. Ты сама мне говорила, что политик должен быть более человечным, а у меня слишком много металла в голосе.
- Но ты же понимаешь, что второго Рудольфа из тебя все равно не получится.
-Я и не собираюсь быть вторым Рудольфом , я намерен стать первым Тааффе. Уверен, что Сепш никогда в жизни так не смеялся, мое интервью стало главным развлечением для всей редакции. А теперь посмотрим, что получилось у тебя: « Несомненно, Эдуард Тааффе является одним из лучших политиков нашего времени…» И это говорит женщина, которая хотела, чтобы я как можно скорее вышел в отставку! «Хотя мы часто спорим и принадлежим к разным партиям, я не могу не восхищаться…» Ты льстишь и льстишь неубедительно.
-Ты восхищаешься мной, я восхищаюсь тобой, мы оба рассыпаемся в комплиментах. Что же может быть естественнее?
- Ничего. Наша политическая акция прошла более чем успешно.
-Мы бы хорошо смотрелись на сцене, нам бы всегда доставались лучшие роли. Я люблю …с тобой спорить. Вот сейчас мы настоящие.
-Я люблю… тебя дразнить. Только так и можно не увязнуть в этом сентиментальном болоте. А теперь ждем опровержения. Если те две газетенки, что так тебя расстроили, его срочно не напечатают, то всем сотрудникам можно сразу пойти в рабочие. История нашего романа так по ним ударит, что их только на фабрику и возьмут…
Ту ночь она провела без сна. Он все-таки загнал ее в угол, и она сама же ему в этом

помогла! Навалилась давящая тяжесть, их спальня внезапно показалась ей душной и

мрачной. Ей захотелось сбежать из этого дома, где она отныне станет жить как птица в

клетке…Это место никогда ей не нравилось. Хотя его особняк был величественным

снаружи и строго-красивым внутри, но почему-то он казался ей неуютным и нежилым.

Его нельзя было назвать домом, это просто было здание, где он работал и спал.

Безупречно элегантное, но при этом странно холодное, и ничего не говорящее о своем

хозяине.

Но теперь она не может уйти, она обещала , дала слово…

Его жена. Графиня Тааффе.

Это звучало как приговор. Впрочем, какая теперь разница! Она и так почти его супруга.

Завтра она выйдет замуж за человека, который убил ее брата и сделал все, чтобы отравить

жизнь ее царственной тете…Который при помощи шантажа загнал ее в ловушку. Рука

Тааффе , обнимающая ее в сне, показалась ей слишком тяжелой, она с раздражением

сбросила ее и отодвинулась на край кровати. По счастью, он так и не проснулся.

Если все обдумать, как поступил бы сам граф на ее месте? Она может вернуться к Отто.

Он с радостью примет ее, не упрекнув ни в чем, но…Уйти от Эдуарда , значит уйти от

себя, вот почему она еще здесь. Она не создана для тихой и скучной жизни в провинции, и

слишком хорошо знает, как будет чувствовать себя человек, которого она предаст…

«Я готов ломать себя день за днем, год за годом, только бы сон не сбылся!»

Граф смертельно боится одиночества. Очень боится, как бы не скрывал это. Хорошая же

из них выйдет пара: Эдуард никогда не забудет свой кошмар, а она – Марию и брата…

Она лежала в темноте и смотрела на него. Даже во сне его лицо оставалось усталым и

напряженным, словно он чувствовал , как ее изнутри разъедают сомнения. Какую же

страшную власть она имеет над ним ,если он и сейчас дает ей возможность выбирать! Она

может одеться и уйти, слуги не станут ее задерживать, Эдуард не будет пытаться ее

вернуть, она вообще больше никогда его не увидит…

Полная луна выглянула из-за туч и осветила зеркало, диадему и шпильки. Хозяин

особняка так дорожил каждой минутой, проведенной с ней, что нередко отсылал

служанку и сам распускал ее элегантные сложные прически. Он делал это с таким

очевидным удовольствием, что она сначала терялась , а потом научилась получать

радость от этого своеобразного ритуала. Руки Эдуарда пусть и не слишком умелые были

терпеливыми и нежными, он восхищался ее волосами и не пытался это скрыть. Стремясь

угодить ему, она тщательно причесывалась к его приходу и встречала его с блестящим

шлейфом, свободно струившимся по спине…

Мать сказала бы, что ее колебания выглядят неприлично. Будь она жива, Эдуард

пришелся бы ей по душе. Больше всего морганатическая жена герцога Виттельсбаха

ценила в мужчинах знатность и породу. Несомненно, граф Тааффе обладал и тем и

другим, при желании он мог очаровать любую женщину. Его неброская элегантность,

остроумие и учтивость были и сами по себе хороши, а в сочетании с незаурядным умом,

выдержкой и волей сделали его одним из самых заметных людей при дворе. Не будучи ни

блестящим оратором, ни столпом традиций он тем не менее был самым влиятельным

австрийским политиком за последние лет десять. Казалось невозможным, что однажды

пост министра-президента получит другой человек…

«-Если этот сон - вещий, значит я рано или поздно потеряю власть.

-Если бы его не было…

-Я все равно бы извинился за свое поведение в церкви. Нет цели , которой стоит

добиваться такими средствами. В твоей жизни нет ничего , за что стоило бы так

цепляться. Ничего! Только воспоминания.

-Они- часть меня. Прости, но это так.

-Тогда посмотри мне в глаза и снова скажи мне «нет». Я долго ждал тебя , Мари.

Неужели думаешь, что отступлюсь теперь?

-Я согласна. Но с одним условием. Пусть свадьба будет тайной.

-Понимаю. Что ж, это небольшая плата за возможность быть с тобой.

-Почему когда ты говоришь, что я нужна тебе, я чувствую себя словно в ловушке?

-Вини в этом себя. Если бы ты не была такой сильной, такой гордой, такой красивой…я

бы смог убедить себя, что у меня и так есть все, что мне нужно. Если бы я только знал

хоть одну женщину , похожую на тебя. Но второй Мари нет…поэтому я никогда тебя не

отпущу…»

Подумай, Мари. Ты будешь жить в любимой Вене, будешь блистать рядом с мужем, к

которому…не равнодушна. А жизнь твоего брата в последний год едва ли стоило длить,

это была агония. В гробу он лежал со счастливым лицом человека, которому впервые

удалось выполнить задуманное. Смерть стала для него освобождением, на протяжении

многих лет его судьбу решали другие, но он свел счеты с жизнью так, как хотел. Рядом с

женщиной, которая его любила слепо, не рассуждающе, без гордости и расчетов. Она бы

так не смогла, она не умеет так любить и жертвовать. Останься они в живых, брата рано

или поздно бы заставили бросить Марию. Престиж династии не знает жалости и

милосердия. У Марии и Рудольфа не было будущего, только долгие и пустые годы, а

значит все к лучшему…

Может быть, она поторопилась во всем винить графа? На свете нет второго Эдуарда

Тааффе, а власть…никто не знает, что ждет их завтра.

Его тактика как всегда безупречна. Страсти и любви она бы еще смогла противиться, но ,

рассказав свой сон он привязал ее к себе еще и жалостью. Спуститься с пьедистала

гордости и власти, изменить своим привычкам… Каждое слово в тот вечер давалось ему

мучительно- трудно, но он все же не побоялся обнажить перед ней свои слабости и

страхи. А для этого нужна была смелость не меньшая, чем стоять перед разъяренной

толпой…

Между ней и тетей теперь всегда будет смерть Рудольфа, ей некуда идти и ему тоже, а

если бы и было, то все равно бы не ушла. Теперь бы не ушла. Сомневаться в его любви,

значит жить впустую, она никогда себе этого не простит.

Рядом с ней всегда будет человек , который ее по-своему любит и дорожит, как умеет.

Знает, как важна для нее тайная свадьба и сдержит слово…

А так выглядит стихотворный вариант ее ночных размышлений(газетная эпопея у меня

почему-то не зарифмовалась):

Выхода нет. Не бейся.
Пусть станет все равно.
Полночь. Судьба из мести
Сводит нас вновь и вновь.

В пересеченье линий
Холода и огня
Страшный…неповторимый…
Кто же ты для меня?

Переплыву я снова
Бурный поток судьбы…
То, что зовут любовью,
Лишь продолженье борьбы…

@темы: Фанфики

---

Фик про лучшую пару мюзикла

История пятая.
Наступление.

1

Сказать, что поведение премьер-министра поразило ее в самое сердце – значило здорово преуменьшить. Что могло заставить столь успешного политика так принижать себя и возвеличивать ее? Комплименты сыпались , как из рога изобилия, и это от практичного до мозга костей Тааффе! Интересные ей темы, яркие слова, удачно подобранный ресторан, не слишком популярный, но приятный…и поистине чарующая галантность. Внимания и заботы было столько, будто срок его пребывания в кресле премьера зависел исключительно от нее! Граф ее разве что на руках не носил (но мог бы, если бы она его об этом попросила)…зато всего остального было в избытке. Вручил букет, пригласил на танец …сколько она его знала, Тааффе даже балы использовал в интересах дела и почти никогда не танцевал , считая развлечения пустой тратой времени. Чудесный был вечер, один из лучших в ее жизни…
Знать, что ты единственная женщина в Вене, которая способна заставить вечно занятого и озабоченного государственными проблемами премьер-министра ухаживать по всем правилам , конечно, очень лестно. Но что-то здесь определенно не так…
Если она хоть немного разбирается в мужчинах: так ведут себя разве что, собираясь сделать предложение. Но этого не будет ,и слава богу. Она несвободна, а Тааффе женат на своей карьере, так что все в порядке. Вот уж кого бы она точно не хотела видеть своим мужем ни при каких обстоятельствах! Политика занимает в его жизни слишком много места, чтобы туда можно было втиснуться еще и ей…
Это был тот редкий случай , когда ее любовная стратегия себя не оправдывала, пусть уж лучше рядом будет человек несколько менее блестящий, но зато гораздо более преданный…
Может, это смерть Рудольфа так на него повлияла и заставила задуматься о смысле жизни? Задуматься о том, что власть –это еще не все, а у него ничего кроме власти не было и нет? То, что говорил и делал граф, было искренним и настоящим. Ибо никакой выгоды от того, чтобы она оттаяла и хорошо провела время, ему не было. Никаких политических дивидентов, никакой практической пользы… Может, он и вправду сумел что-то понять? По всем ее расчетам Тааффе должен был выглядеть как триумфатор, но вчера никаких следов глубокого внутреннего удовлетворения она не разглядела, как ни пыталась. Он должен был чувствовать себя победителем и наслаждаться своей победой, но вместо этого граф был похож на человека, который просидел не одну бессонную ночь наедине с мрачными мыслями о не менее мрачных перспективах. И к политике эти размышления никакого отношения не имели , ибо смерть Рудольфа разом решила все его проблемы!..
Пора признать , что она его совсем не понимает и никакой логики в его действиях не видит. Если роман Теккерея еще можно записать в случайные совпадения, то все остальное подозрительно напоминало грамотное наступление по всем правилам стратегического искусства. Но с какой целью? Зачем ему замужняя женщина в трауре, растерявшая все свое влияние при дворе и улыбающаяся через силу?.. Она сейчас лишь тень той, что была раньше, но он этого словно бы и не видит. У нее нет ответа.
…Несмотря на все это и многое другое, граф похоже нуждался в ней , как никогда и ни в ком. Напоминать ему, что она вообще-то замужем , избегать его и отказываться от встреч, отсылать обратно цветы и подарки становилось с каждым днем все труднее и труднее. Ухаживал он поистине с блеском, обаяния и красноречия ему было не занимать(И откуда только у него они взялись? Значит, любовь и вправду меняет людей…), а в сочетании с тактом и умением безошибочно предугадывать все ее желания, картина получалась радужной до неприличия, поэтому не прошло и года, как она совершила поступок, нарушающий все писанные и неписанные правила поведения в обществе, поступок , который долго потом обсуждала вся столица…
Фрак шел графу необыкновенно, он об этом знал и без ложной скромности пользовался. Она подозревала, что это была единственная причина, почему он пригласил ее именно в оперу , а не куда-то еще, ибо во внезапно проснувшийся интерес к музыке ей не верилось, хотя он и старался изо всех сил. «Летучую мышь» она обожала, и слушать ее готова была бесконечно. Похоже, Тааффе ничего не оставлял на волю случая и явно собирал информацию на нее. Вкусы, пристрастия, увлечения… Наверняка , у него в столе лежит толстая кожаная папка с подробным досье. И каждым вечером он ее внимательно просматривает и разрабатывает план действий на ближайший месяц. Вполне может быть, он определенно из тех людей, у которых цель оправдывает средства, но разве ей от этого хуже? Разве она не счастлива здесь, сейчас и с ним? В такого Эдуарда Тааффе можно даже влюбиться, так как он того и хотел…Он ведь говорил ей, что ему любопытно было бы взглянуть на влюбленную графиню Лариш…
Пора перестать себя вести как глупая наивная девчонка, которая первый раз в жизни попала на бал. Довольно радоваться и порхать по особняку мужа. Он прежде всего- игрок, значит все это только игра! Он как паук плетет и плетет вокруг нее свою паутину, расставляет ей самую надежную из всех ловушек, скоро она уже будет как кукла на веревочках, ей ли не знать, что это страшный человек!..
Люди ее круга возмущены ее необдуманной выходкой, никто даже не смотрит на сцену, ее верный Отто не заслужил такого позора, он ни в чем не виноват. Не виноват, что ей нравится играть с огнем и ходить по краю. Потребуется немало времени и сил, чтобы склеить заново вдребезги разбитую за один вечер репутацию, уже завтра перед ней закроются все двери. Она досидит оперетту до конца , ни к чему устраивать еще один скандал, а затем…
Она выяснит, с какой целью он все это затеял. Верить ему то же самое, что встать на перила моста и посмотреть вниз…

2

Воистину женщины- самые непонятные создания на свете! В антракте она улыбалась ему так, будто он исполнил мечту всей ее жизни. Причин всеобщей одержимости Штраусом он не понимал, и тратить вечер на музыку никогда не видел необходимости. Четыре часа вычеркнуты из жизни, за это время можно было бы…
Помнишь свой сон? Тогда улыбайся и аплодируй, с какой стати тебе ворчать, если в этом году впервые после многих лет исчезнет дефицит бюджета?.. Вот бы удивилась графиня, если бы узнала , о чем он сейчас думает, но ведь помогает же!..
Когда они спускались по мраморной лестнице, она молчала, когда он закутывал ее в меха не говорила ни слова, когда они сели в экипаж , она отодвинулась от него как можно дальше и принялась разглядывать темноту за окном…
-Ты молчишь ,и мне хотелось бы знать, почему.
-Это были самые счастливые девять месяцев в моей жизни…
-Я рад, но к чему здесь слово «были»?
-Сегодня все кончилось. Я и так слишком долго себя обманывала, дальше так продолжаться не может. У нас нет будущего, более того, я хочу, чтобы граф Тааффе вообще исчез из моей жизни.
- Что я тебе сделал? Два часа назад ты была счастлива, а теперь готова выбросить меня как надоевшую вещь!
-Я хочу знать правду. Что заставило тебя за мной ухаживать? Люди не меняются так просто и так быстро, всему должны быть причины.
- Этот разговор я бы предпочел вести у себя дома, думаю, ты понимаешь, почему.
-Хорошо.
Она загнала его в угол, куда уж лучше! Хорошо, что в политику нет хода женщинам, с таким членом кабинета , как графиня Лариш, его сон никогда бы не сбылся, ибо до старости он бы просто не дожил!..
Она никогда раньше не бывала у него и при других обстоятельствах могла бы многое узнать о своем поклоннике, просто по внутреннему убранству. Но сегодня обстановка интересовала ее в последнюю очередь, все мысли были заняты другим…
Он разлил вино по бокалам и стал задумчиво созерцать огонь в камине.
- Не хочешь говорить? Тогда я тебе помогу… Ты чем-то болен?
- Нет, не угадала… В начале марта мне приснился странный сон.
-И только? Разве ты веришь снам?
- Я готов ломать себя день за днем, год за годом, только бы он не сбылся! Еще никогда в жизни мне не было так страшно…
Она встала за его креслом и положила руки ему на плечи.
-Расскажи мне. Больше никто об этом не узнает, обещаю.
- Мне снилось будущее, но все было как наяву…
- Ужасный сон. И эта статья… про Майерлинг…Я в немилости, со дня на день мне придется уехать из Вены, возможно, я больше никогда не вернусь ко двору. Я виновата в смерти Рудольфа, я признаю свою вину…
- Разведись и останешься в столице. Если хочешь, я могу поговорить с твоим мужем.
-Догадываюсь, что ты ему скажешь! Вот он, прежний граф Тааффе, манипулятор и кукловод. Ни одна женщина не захочет быть с таким человеком!..
-Если ты не поняла, я могу и повторить. И буду повторять это снова и снова, до тех пор, пока ты мне не поверишь: я готов ломать себя день за днем, год за годом, только бы сон не сбылся!
- Ты- мастер убеждать… но только не меня.
- Я сказал, что влюблен в тебя до того, как мне это приснилось! Не хочешь верить- так не верь! Возможно, тебе однажды тоже приснится такая вот старость. Я пытаюсь переспорить судьбу, а ты просто плывешь по течению! Где же та Мари, которая сама устанавливала правила?
- У тебя свой кошмар, а у меня свой! Мы –оба кукловоды и оба заигрались. И будем платить долго и страшно…
-Но вместе нам будет легче. Гораздо легче. Графиня Тааффе спасет меня от меня самого, а я –спасу графиню Тааффе.
- Быть графиней Тааффе нелегко и невесело, ведь на нее падает тень ее мужа. Мужа, который рано или поздно вернется к делам ,и тогда я останусь совсем одна.
- Раньше я думал, что любовь и политика не живут вместе. Но я ошибался. И последствия моей ошибки до сих пор стоят у меня перед глазами. Несколько часов наблюдать за жалким, отвратительным стариком и знать, что это ты и ты уже бессилен что –то изменить!..
- Я слишком устала, чтобы что-то решать сегодня. У тебя есть досье на меня, Эдуард?
- Есть. Хочешь взглянуть?
- Да. Хочу завести такое же на тебя. Чтобы ты понял, как это выглядит со стороны.
-Я и так все тебе расскажу. Даже скажу, о чем думал в опере.
-О политике и думал. Ты всегда улыбаешься, когда о ней думаешь. Еще , наверно, думал, что вечер прошел впустую. Я угадала?
- Не совсем. Я думал, что ради тебя можно и потерпеть. Один вечер. Пару раз в год.
- У тебя талант говорить комплименты. Не играй со мной больше, между вами двумя слишком большая разница… Я слишком хорошо знаю тебя, чтобы влюбляться в красивый блестящий на солнце …мыльный пузырь…
-И все равно у меня предчувствие, что рано или поздно ты выйдешь за меня.
-Если бы ты полагался в политике на предчувствия, премьер-министра звали бы иначе. У тебя найдется комната для гостей?
- Конечно.
- Завтра я сама поговорю с мужем. Стремительность твоих решений меня восхищает, но методы никогда не нравились. Здесь уже никакие сны не помогут, такова твоя натура…

Стих про сомнения графини, которую буквально тянуло в разные стороны, настолько качественно граф ее запутал…

Люди меняются…
Нет, слишком быстро!
Любит меня
Так, что сыплются искры…
Это не он!
Нет, его я не знаю…
Снится мне сон…
В жизни так не бывает!
Ваше искусство меня восхищает!
Маску снимать вам не хочется, граф?
Сами снимите, иначе сорву!
Снова мечтаю я , а не живу,
Знаю: не вырвусь из этого сна,
Кажется, снова в него влюблена!
Снова ошибку свою повторю…

-Так вы останетесь? Благодарю.

-Если я стану вашей женою,
То вам придется считаться со мною
И отрываться от дел государства…

-Женщинам имя второе коварство!
Если условия эти приму…

-Я поцелую вас и обниму.

-«Верю, поступит она по уму…»
-«Крылья не стану менять на тюрьму…»

-Вы отказали мне. Но почему?
Значит, скажу то же самое снова…

-Волю не стану менять на оковы.

-Пусть же не с третьего, с двадцать второго
Скажете «да» мне! Так будет, я знаю!

-Все мы все время о чем-то мечтаем…
Да, предложение я принимаю,
Но выдвигаю условие вам…

-Все, что хотите, за это отдам!
-Тайная свадьба. Не надо огласки.
-Я на любое условье согласен.

@темы: Фанфики

---

Фик по лучшую пару мюзикла

История четвертая.
Приглашение на ужин.

…Она слушала Тааффе и чувствовала себя слишком опустошенной, чтобы осадить его. Победителей не судят, а он победил. Он уничтожил ее брата, это так же верно, как если бы застрелил его сам…
Остановить его можно, лишь призвав на помощь дипломатию и такт, а у нее сейчас не осталось ни того, ни другого. Терять же достоинство и уважение к себе ей не хотелось…
«Неужели никто его не одернет?»- с тоской и ужасом думала графиня Лариш. Речь премьер –министра обещала затмить отточенностью и блеском все его прошлые и будущие выступления. Она была самой лучшей за день и самой лживой…
Не будь тетя так раздавлена горем, она бы нашла , что сказать. Но императрица сама походила на покойницу и с усталой безнадежностью опиралась на руку мужа…

***
Март 1889 года, церковь капуцинов.
-Добрый день, графиня.
-Мой брат в гробу перевернется, если вы положите ему цветы!
-В подобных случаях все приносят цветы . Не я это придумал и не мне это менять.
-Вы последний человек в мире, которого я хотела бы здесь видеть…
-Вам не понравилась моя речь?
-Скажите, граф, почему Рудольфу надо было умереть, чтобы услышать, какие надежды все на него возлагали?! Каким замечательным императором он бы мог стать!..
-Не могу не согласиться. Мы никогда с ним не ладили, но я уважал его взгляды.
-Он не дал себя сломать! И выбрал смерть, только бы не быть вашей марионеткой!..
-Сколько бы мы не встречались, мы всегда обсуждаем одно и тоже! Кукловоды, марионетки… вы же знаете, что я тоже человек.
-Но прежде всего политик.
-Так же, как и вы. И не говорите, что вам это не нравится. Вы тоже не юная романтичная особа, которая только и может, что ждать своего принца!
-Не смейте оскорблять Марию. Она уже не может вам ответить!.. и вино на вас тоже не может вылить…
-На такую…(граф попытался найти вежливую формулировку, но ее не было в природе) не каждая способна. Вы бы никогда так не сделали. Вы бы мурлыкали и ластились, как кошка, и добились бы своего. Я знаю, именно вы учили ее, как понравится принцу, как завоевывать мужчин, ведь вы это умеете!
-Разве вам нужны мягкость, нежность и восторженные глаза? Вы для этого всегда были слишком… практичны.
-Думаю, что я бы это как –нибудь пережил. От вас точно бы пережил. Мне даже любопытно было бы взглянуть на влюбленную графиню Лариш…но вы никогда не влюблялись.
-При дворе нельзя влюбляться. Нельзя влюбляться в людей, которым власть заменяет все остальное!
-Камешек в мой огород? А если бы я не был главой правительства? Если я бы не был графом, если бы мои отец и мать не принадлежали к древнему роду? Как вы думаете, сколько шансов у Эдуарда без титула и власти на то, что любимица двора баронесса Валерзее примет его ухаживания? Вы всегда очень тщательно выбирали поклонников. Я бы не рискнул, если бы не знал, что вы –игрок. Чем выше ставка, тем интереснее игра, не правда ли графиня?
- Но вы - это вы! Скромность вам не идет, премьер-министру и графу не к лицу выпрашивать комплименты, тем более от женщины.
-И все же я рискну, ведь вы не обычная женщина. Так что же графиня Лариш думает о скромном Эдуарде?
-Помните речь Рудольфа на открытии выставки? Вы тогда сразу ушли, вы не слышали, как он сказал, что у аристократии не должно быть никаких привилегий и люди должны добиваться всего сами.
-Это утопия.
-Так вот если бы ему удалось создать такую Австрию , он был бы глубоко разочарован, ведь главой правительства все равно бы остались вы!
-При таком исходе меня, скорее всего бы расстреляли на месте, но я польщен. Очень польщен. Жаль, что ваши слова не попадут ни в одну газету.
-Да, вам лучше на меня не ссылаться, иначе я откажусь от них. Что если бы я не была баронессой?
-А кем тогда?.. Бедной сироткой без имени и состояния?.. Боюсь, у меня не хватит воображения… нет, подождите…Я уже вижу, как все было: вопреки всем и вся, вы все равно, сияя драгоценностями и шурша шелками, входите в бальный зал и весь двор у ваших ног. Как Бекки Шарп у Теккерея…
-Я люблю эту книгу. Не знала, что вы ее читали. Какие еще сюрпризы меня ожидают? Услышать ваше признание в том, что пишете стихи?
-Нет. Но я хотел бы писать политические памфлеты. Мне бы это пригодилось. Я как раз ищу журналиста, который сможет работать качественно и в срок. Пресса имеет некоторое влияние…
-Нелепый вопрос! У вас только одна страсть- политика! И как я могла об этом забыть?
-Во мне мало поэзии, так что стихи я вам не пришлю. Ни свои, ни чужие… А вы, действительно, похожи. Даже волосы одного цвета…
- Моя любимая героиня. И почему, скажите на милость, умная женщина не может быть министром?
-Вас министром?! Кабинет не сможет работать, все мы только и будем, что ходить за цветами и скупим все более-менее стоящее у венских ювелиров…
Жесткое волевое лицо, цепкий взгляд…Решительный и властный премьер-министр всегда напоминал ей сжатую пружину. Подобное самообладание почти пугает…и восхищает…
Сейчас граф приветливо улыбается, даже сквозь перчатки она чувствует тепло его руки… Можно ли на него опереться?..
Когда это он успел взять ее за руку?.. Опереться на коварного и ловкого Тааффе?! Откуда в ней столько глупой наивности?!
-Вы совсем замерзли, Мари. Я буду чувствовать себя неловко, если по моей вине вы заболеете. Быть может, мне удастся вас отогреть?
-Все знают, что премьер-министр выточен изо льда высшей пробы.
-Узнаю цитату. Моя любимая либеральная пресса. Всегда считал, что в политике не нужны эмоции. Но вы- это другое: у меня хватило бы тепла вас согреть, я это знаю.
-Мне не нужна ваша поддержка. Я так же сильна, как и вы.
-Иногда я задумываюсь, не из стали ли вы сделаны. Но так же, как и мне, вам бывает больно страшно и холодно. Разве ваши победы не отдают ядом, так же, как и мои? В жизни есть вещи, которые нельзя переносить в одиночестве. А вы одиноки, хоть и редко бываете одна.
-Вам мало победить моего брата? Хотите победить еще и меня? Стать сильнее за мой счет?
-По-моему, вы слишком много читали обо мне в газетах. Или не так хорошо разбираетесь в людях, как я думал. Разве я говорил о силе, неужели я говорил о власти и подчинении? А, может быть, это вы хотите стать сильнее за мой счет? Если так, я согласен. Становитесь, если это сделает вас счастливее. Почему бы и нет, если это научит вас мне доверять.
-Может быть, вы еще и на колени встанете?
-Это слишком отдает дешевым спектаклем. Я думаю, что мужчины, которые так поступали, быстро исчезали из вашей жизни.
-Это нечестно. Вы все знаете обо мне, тогда, как вы для меня по-прежнему загадка.
-Не уверен. На мой взгляд, вы - единственная , кто может сесть в старости за мемуары и написать о том, каким я был. Больше это никому не удастся. Ни один историк, ни один современник не напишут правды обо мне, потому что они ее не знают. Я уже вижу, что будет в учебниках и работах по истории: «правление Тааффе», «политическая система Тааффе», «ликвидация дефицита бюджета», «самое консервативное министерство», «стратегия незначительных уступок»- все будут анализировать и критиковать деятельность премьер-министра, Эдуарда Тааффе не будет в их работах, да и откуда ему там взяться?.. Но это еще если повезет. А если со мной будет сводить счеты какой-нибудь отъявленный либерал- он втопчет меня в грязь. Все мы марионетки истории. История вот кто главный кукловод… Возможно , мне стоит побеспокоиться заранее и заказать вам мемуары? Возьметесь, графиня?
-То, что я напишу, вряд ли будет так уж лестно.
-Даже при всем желании вы не сможете написать обо мне хуже, чем историки-либералы.
-Вам не холодно, Эдуард? От таких мрачных картин?
- Я реалист. Но меня уже мучает любопытство, что же вы напишете?
- Я напишу, что была единственной женщиной в Вене, которая могла отвлечь министра Тааффе от государственных дел. И единственной из его современников, кто видел его без маски, кому он доверял.
-Вы поужинаете со мной сегодня?
-Еще я напишу, что он всегда добивался своего и не слышал слова «нет».
-Если «нет» так похоже на «да», то их легко перепутать.
-Эдуарду Тааффе нравилось преодолевать трудности. Легкие победы его не привлекали ни в жизни, ни на политической арене.
-Очень хорошо. Будьте моим биографом.
-Эдуард Тааффе был красив, он умел убеждать и пускал в ход все свое обаяние, когда ему это было нужно.
-Мне нравится, пожалуй, я вам подыграю. Мари Лариш выделялась при дворе как райская птица среди ворон и галок. Она ослепляла и пленяла, мужчина хоть раз увидевший ее, никогда бы не смог ее забыть. Она разбиралась в политике настолько, что следовало бы ввести закон, разрешающий женщинам занимать государственные должности. Она любила своих близких и никого более. Ей было трудно доверять людям, она слишком много о них знала и всегда помнила, кто- либерал, а кто- консерватор. Она была честной и никогда не давала обещаний, которые не собиралась выполнять. Она умела управлять людьми, даже теми, над которыми никто и никогда не имел власти. В нее был без памяти влюблен…
-Продолжайте…Биографу нельзя останавливаться на самом интересном.
-Но дальше начинаются не факты, а мечты.
-И о чем вы мечтаете, граф?
-Я верю, что однажды настанет день и на приеме во дворце церемонимейстер объявит: «Ваши императорские Величества, дамы и господа! Граф и графиня Тааффе». Мы войдем , и моя супруга затмит всех дам …
-И у нас станет на одного консерватора больше. Их и так слишком много! Моя тетя назовет это изменой.
- Влияние партии определяется не столько ее численностью, а скорее людьми , которые ее составляют.. Если вдруг случится так… Но давайте забудем о политике ,хотя бы на один вечер…

@темы: Фанфики

---

Фик по лучшую пару мюзикла

История третья.
Настоящее и будущее.

Большие часы на стене показывали ровно полдень.
В голове туман, сердце бьется как бешеное,- замечательно выспался!..
Лучшим лекарством от всех болезней у графа Тааффе была цепь канцлера с имперским гербом. Это его и успокаивало и напоминало о главном достижении всей его жизни. Ему поистине было, чем гордится!..
И ,действительно, перебирая какое-то время ее звенья, он заметил, что головная боль пошла на убыль и кровь перестала стучать в виски с такой силой. Но мерзкое видение пожилого господина с желчным лицом и глазами, как иглы, никуда не делось, как стояло перед внутренним взором, так и продолжает стоять. Во всех деталях: и сшитый на заказ плащ, и дорогие туфли и изящная трость лишь усиливали до крайности отталкивающее впечатление…
Где-то он уже видел подобное лицо, не лицо даже, а скорее выражение… в «Винер Тагблатт» и видел! Если бы газета спевшегося с хитрым жидом принца выходила по сей день, он бы нашел способ устроить погром снова! Хотя дело не в Сепше, не в карикатурах и статьях, больше похожих на политические памфлеты…
Мелочи. Слишком много мелочей. Причем, правдивых мелочей. Так и в самом деле могло быть: глухая провинция, где никогда не слышали про министра Тааффе, голые яблони у дороги, фотография графини Лариш в статье под трескучим заголовком «Трагедия Майерлинга во всех подробностях», дорого же Мари обошелся последний роман ее брата! И скука, такая, что хоть волком вой…
Он не верил в вещие сны, но ведь они раньше ему никогда и не снились. Проверять , сбудется ли этот сон или нет, ему совершенно не хотелось, более того, необходимо приложить все усилия, чтобы он, блестящий тридцатишестилетний премьер-министр империи никогда не превратился в того безобразного старого брюзгу! Доживать свои последние годы вот так он не намерен…
Решение посмотреться в зеркало далось графу нелегко: ноги внезапно налились свинцом, а глаза отказывались видеть. А потом он испустил вздох облегчения: его отражение выглядело так, как и положено ему выглядеть после незабываемой ночи на стуле и в одежде. Хорошо хоть седины нет, после такого-то сна!..
Премьер-министр почти с ненавистью посмотрел на свой рабочий стол. Никаких дел на сегодня! Грош цена его таланту политика , если у него за сутки все развалится, тем более, что ничего сверхсрочного и сверхважного , к счастью, нет. Сидеть в четырех стенах в солнечный мартовский день он категорически не намерен, тем более, что голова все еще тяжелая и мысли путаются. Внезапно элегантный, со вкусом обставленный кабинет показался ему неуютным как зимнее кладбище. Осталось только решить, куда и зачем он пойдет?..
Что надо сделать, чтобы этот сон никогда не стал явью? Чтобы потом с чувством превосходства сказать себе, что это был самый обычный ночной кошмар? Обзавестись графиней Тааффе. И чем скорее, тем лучше. Мари может раздражать его, выводить из терпения, злить тоже может, но наряду с этим она восхищает, чарует и ослепляет. Она просто нужна ему, всегда должна быть у него под рукой. Трудная задача, очень трудная, но когда это его останавливало? Он всегда считал себя сильнее обстоятельств и подчинял их себе рано или поздно…
Вот только если он действительно хочет, чтобы она вышла за него замуж, надо что-то срочно менять. Вспомнив их последний разговор в церкви(получилось, что угодно, но только не свидание) премьер-министр раскритиковал себя так, как даже «Винер Тагблатт» не снилось . Только вошел и заговорил сразу о делах, повышал на нее голос, хватал за руку, привел с собой шпионов,- да никакие высшие интересы не оправдывают такого поведения! Грубые промахи, очень грубые, в политике он таких не делал…
Чтобы завоевать графиню надо найти золотую середину между пошлым стоянием на коленях и его всегдашней деловой жесткостью. В нем нет ни грана романтики, ни капли душевного тепла, а вот с чего он решил, что Мари это совсем не нужно? Нужно, разве что меньше, чем любой из известных ему женщин, тем более, что сейчас графине и без кошмаров должно быть не по себе…
Придется ему подойти к разговору с ней, как к законопроекту, выработать стратегию, продумать все до мелочей. У него нет права на ошибку, она должна забыть, как он угрожал ей в их последнюю встречу. Нет, сегодня он будет неизменно вежлив и любезен, независимо от того, что она ему скажет. Или он станет тем человеком, в которого она , пусть не влюбится, но хотя бы привяжется… или… вспомнив свои пустые дни, огромную усталость от жизни и горькое ,давящее одиночество, граф Тааффе почувствовал необыкновенный прилив красноречия, галантности и желания говорить и делать все, что угодно, только бы сон так и остался сном. Преимущество на его стороне, графиня хоть и знает его лучше прочих, но все же не слишком хорошо. Правду от полуправды в его исполнении она вряд ли отличит. Она знакома с премьер-министром и его деятельностью во всех подробностях , а вот самого Эдуарда Тааффе видела только пару раз и то мельком , это и будет его главный козырь! И упаси бог его говорить о политике! О чем угодно, хоть о литературе (благо ее пристрастия он знает), хоть об истории(графиня как-то призналась ему, что хотела бы однажды сесть за мемуары), хоть о себе( довольно-таки лестное звание кукловода намертво срослось с его именем, но в данной ситуации ему надо срочно убедить ее , что это домыслы и преувеличения а никак не истина в последней инстанции!). Он даже о чувствах готов говорить, если понадобится. Но главное: терпение и выдержка! И комплименты. То чего он еще ей никогда не говорил, сейчас самое время учиться. Они должны быть изысканные, небанальные и правдоподобные. Чтобы он, к примеру , написал о ней, если бы у него нашлось время на мемуары?
Тон естественный и непринужденный. Голос сделаем помягче, выражение лица тоже, улыбаться правда не стоит: у нее двойной траур. Никаких лишних телодвижений, ни слова про кронпринца и Вечеру. Даже хорошо, что зеркало ему сегодня не льстит, и накидывает возраст, в крайнем случае, будем бить на жалость. Унизительно и противно, а что делать? Если он не поужинает с ней сегодня, он вообще никогда с ней не поужинает и тогда…
В пять часов вечера каждый день она ходит с цветами в церковь капуцинов, где захоронен ее брат. Он тоже придет туда и тоже с цветами…
Он забудет, вычеркнет из памяти ненавидящий взгляд графини на похоронах Рудольфа, а вот ее растерянное и удивленное лицо, с широко раскрытыми глазами останется с ним навечно. Он сумел ее удивить признанием в любви, какое-то время после этого она была в его власти. Сумеет удивить и сегодня, чтобы все повторилось…

Продолжаю заниматься самообслуживанием и представляю вашему вниманию стихотворный вариант стратегии Тааффе:

Вещий не вещий-
Гадать не хочу!
Мелочи, вещи,
Бессмыслица чувств,

Как отвратительно это лицо!
В нем узнавать себя…невыносимо!
Вот наливаются ноги свинцом,
Где моя воля, где моя сила?

Ладно. Посмотрим, в чьей власти судьба.
Будет свиданье у нас, не борьба.
Первый раз в жизни себя я боюсь,
Но не сдаюсь! Никогда не сдаюсь!

Нежность, тепло, комплименты…
Мне не идут сантименты!

Опера, книги, букеты и вальсы…
Канцлер, придется мне с вами расстаться:
В вас обаяния нет и нет блеска-
Эту игру вы продуете с треском!

Чтобы поставить Мари шах и мат
Должен унизить себя Эдуард!

Как неприятно все это и мерзко!
Вместо достоинства пусть будет дерзость…

Власть- это всей моей жизни основа!
Но о политике больше ни слова…

Чтоб не сказала она,- будь любезен!
Помни, что гнев твой всегда бесполезен…

Гордость забудь, спрячь характер подальше,
Только б она не почуяла фальши!..

Цель твоя - стать идеальным ей мужем…
Выпросить надо у ней этот ужин!

Голос помягче, металл здесь не нужен,
Втаптывать в грязь себя будешь за ужин,
Так чтоб она не смогла отказать
Снова и снова , опять и опять!..
Я никогда не хотел с ней играть…

@темы: Фанфики